В гостиной к нам присоединились Карола Фирмини и Седрик Фоб.
— Сколько человек вы отправляете на место?
— Двоих служащих Центра.
— Плюс Бедда и его сторожевой пес.
— Тексье?
— Да.
— Если прибавить нас троих, вы думаете, этого достаточно?
— Всегда можно попросить у директора подкрепление, но, на мой взгляд, это лишнее.
— К тому же на улице одновременно может оказаться слишком много народу. У нас и так две машины… мы рискуем стать чересчур заметными. Ни к чему посвящать местное население в наши передвижения.
В голосе Фоба скользнула ирония:
— Малышка не сбежит.
Человек-в-сером повернулся к Седрику Фобу и сурово посмотрел на него. Его лицо было непроницаемо. Это всегда заставляет собеседника остыть.
— Прошу вас больше не говорить со мной таким тоном, Фоб!
Презрение в голосе.
— Если нужно, я запросто перечислю вам причины для беспокойства. Не провоцируйте меня, советую. «Малышка», как вы ее называете, — идеально обученный солдат, который может сломать вам руку так быстро, что вы и пальцем шевельнуть не успеете. Зарубите себе на носу.
— Простите, больше не повторится.
— Ловлю вас на слове, дорогой Фоб. Больше не повторится, это я вам обещаю.
От его улыбки я вздрогнула. Все, кто видел ее, опустили головы. Развлеченный инцидентом, человек-в-сером продолжает.
— Допустим, нас будет достаточно. Из предосторожности я все же предлагаю разместить на ней передатчики. Один на нижнем белье, другой ввести с помощью инъекции. Влиятельные люди за границей, старые партнеры в Восточной Германии и США, да и некоторые из сегодняшних инвесторов, должно быть, очень внимательно следят за нашими передвижениями, а кое-кому даже известно о существовании Иезавели. Не будьте так наивны, Фоб! Если вы ничего не знаете, необязательно показывать нам это при любой возможности! Берите пример с Каролы. Она по крайней мере умеет молчать. Посмотрите на Тексье! Это же образец мудрости, скрытой под маской непроходимо тупого мужлана.
Мужлану комплимент, похоже, понравился. Он улыбнулся, услышав свое имя.
— Кто-нибудь принес одежду, которую я приготовил?
Фирмини указала на пакет, лежавший рядом на стуле.
— Она здесь.
— Отлично.
И, следом:
— Встречаемся в 8.05 на парковке.
Человек-в-сером следует за мной по пятам, держась немного в стороне, и внимательно вглядывается в мою реакцию. Но я слишком поглощена тем, что вижу, чтобы как-то реагировать. Я контролирую каждое движение рук и ног. Не подавать виду. Новые ощущения принадлежат только мне. Комната была под его надзором, но город остается за мной. Здесь ему ничто не подвластно, или почти ничто. Он не может навязать мне ни обстановку, ни впечатления, ни запахи, ни шумы. Ничто не кажется фальшивым.
