А тут ещё явился Кособокий Гайли и своими шуточками по адресу Тойли Мергена в один миг раздул костёр его самолюбия.
— Да, пока ты председатель, тобой все интересуются, — ехидничал он. — Каждый рад с тобой хлеб-соль разделить, даже выпить за твоё здоровье; А сейчас кто о тебе думает? Погоди, ещё ревизора ка тебя напустят, да что ни ка есть самого дотошного. Ещё будешь благодарить небеса, если благополучно вывернешься….
«В самом деле, что это меня никто не тревожит? — сокрушался Тойли Мерген. — Верно, всего несколько дней прошло. Срок, конечно, невелик. С другой стороны, бывало, неделя промелькнёт и не заметишь. А теперь четыре дня, как четыре года… Ведь не преступник же я, чтобы меня вовсе перечеркнули. Ну, ошибся, споткнулся…»
Почему-то вдруг ему вспомнились годы юности, Мары тех лет, интернат имени Кемине. Как-то осенью к ним приехал сам Атабаев с целой свитой. К его посещению ученики тщательно готовились — украсили помещение, сами принарядились, как могли. Их выстроили в длинную шеренгу, и они во все глаза смотрели на рослого, красивого, причёсанного на пробор человека в сапогах и в гимнастёрке с широким ремнём. Он окинул их весёлым умным взглядом и сказал:
— Привет, джигиты! Здравствуйте, девушки! Ну, как настроение?
— Настроение хорошее, товарищ председатель Совета Народных Комиссаров! — дружно ответили они, как было заранее отрепетировано.
— С хорошим настроением и учиться легче. Знаете поговорку: «У кого рука твёрдая — одного врага одолеет, у кого знания твёрдые — тысячу врагов одолеет»…
Атабаев сказал короткую речь, а потом стал знакомиться с учениками. Тойли попался ему на глаза одним из первых.
— Ты почему, друг мой, такой хмурый? — подходя к нему, спросил он. — Может, учиться неохота?
— Один из лучших учеников у нас, товарищ Атабаев, — поспешил вмещаться директор интерната.
— Чем-то он расстроен, — внимательно оглядев Тойли, убеждённо ‘заключил председатель Совнаркома.
— У меня мать заболела, — смущаясь, пролепетал Тойли, которому тогда едва исполнилось шестнадцать лет. — Одна она, уже неделю некому за ней присмотреть.
— Если так, чего ж ты медлишь? — удивился Атабаев. — Надо было сразу отпроситься домой.
— Хотел вас увидеть, — честно признался юноша.
— Ну, это уж никуда не годится! — покачал головой именитый гость. — Атабаевых много, а мать одна. Ты из каких мест?
— Из Кара-яба.
— Всего-то! Это же два шага отсюда. — Атабаев подозвал приехавшего с ним худощавого парня в кожаной куртке и распорядился: — Возьми с собой врача и поезжай сейчас вместе с ним, — указал он на Тойли, — в Кара-яб. Быстро!
