– Что-то не так, дядя Аверданк? Есть проблемы?
– Да, черт побери! – Генрих Аверданк утер лоб рукавом своей бургомистерской мантии. Было очень заметно, как тяжело ему поспевать за стражами порядка в силу своего возраста, а также из-за большого живота. – Что, черт тебя возьми, ты натворил в этот раз?
Лукас не успел ответить, как оба стражника подскочили к нему и схватили за руки.
– Лукас Кученхайм, вы арестованы. – Один из стражей, Луттер Райтц, отстегнул от своего пояса тяжелые железные наручники и попытался надеть их на Лукаса. – Вы обвиняетесь в том, что ложными обещаниями заманили Веронику, дочь сапожника Хеннса Клетцгена, на тайное свидание в лес и обесчестили девушку против ее воли.
– Что? – Лукас был настолько шокирован, что даже перестал сопротивляться.
– Клевета! – ругался в это время его дядя, жестикулируя еще отчаянней. – Это все голословная ложь, а где доказательства? Я требую…
– Закон предписывает нам арестовать Лукаса Кученхайма, чтобы судебные заседатели могли его допросить, – прервал бургомистра Райтц. – Его будут судить.
– Лукас? – Мадлен смотрела на него широко открытыми глазами. Девушку охватил ужас, и она даже не заметила, как назвала его при всех по имени, что, в общем-то, было не совсем прилично. Даже ее мать не обращалась к отцу по имени привселюдно.
Лукас тряс головой, не веря в происходящее, потом посмотрел на свои скованные кандалами руки.
– Это какая-то ошибка. Я ничего не делал с Вероникой Клетцген.
– Это выяснят судебные заседатели, – проговорил сквозь зубы стражник.
– Бросьте его в самую глубокую тюремную яму! – кричал кто-то из людской гурьбы. Люди не пошли за стражами во двор, а толпились на улице.
– Он должен ответить за свои преступления! – орал кто-то другой.
– Девушка опозорена навсегда! Он заслуживает смерти, негодяй. Повесить его!
– Тихо! – Громкий и неприятный хриплый голос Райтца подействовал на толпу. – Никто не будет повешен, пока не состоится суд.
– Так поставьте его наконец перед судом!
– Да замолчите же все! – Петер фон Вердт подошел к стражам и взбудораженному бургомистру. – Расскажите, что на самом деле произошло?
Райтц, хорошо знавший фон Вердта и его отца, уважаемого члена городского совета и друга наместника, с готовностью ответил:
– Отец Вероники Клетцген подал жалобу от ее имени после того, как дочь рассказала ему о чудовищном преступном деянии. Конечно, с тех пор уже прошло какое-то время, так как она по понятным причинам стыдилась рассказать кому-либо об этом. Однако сейчас она, видя гнев своего отца, готова свидетельствовать против Кученхайма.
