– Отец всегда отдавал предпочтение шерсти, льну и хлопку. Естественно, эти ткани и сегодня, как и раньше, составляют значительную часть наших доходов. Однако я посчитала хорошей идеей расширить выбор товаров и закупать у нескольких поставщиков, чтобы уменьшить риск, если какая-то поставка не дойдет до нас. Кроме того… – Она немного колебалась, потому что еще никому об этом не рассказывала. – Я всегда любила шелк. Особенно атласный. А когда пробуешь на ощупь дорогую, высокого качества, тканую золотом парчу, это чувство не сравнить ни с чем.
Лукас оторвался от изучения разложенных рулонов ткани и быстро повернулся к Мадлен.
– И та и другая чертовски дорогие в продаже. Я сомневаюсь, что в Райнбахе и его окрестностях так уж много семей, которые могут себе позволить такие ткани. Может быть, Шалли и, конечно же, семья фон Вердт. А еще?
Мадлен кивнула в знак согласия.
– Мы потому и оговорили с ними особые условия поставки, согласно которым они должны покупать эти ткани исключительно у нас. Ну, еще и Хальфманны, а кроме того, в круг наших постоянных клиентов входят и некоторые благородные семейства из Бонна.
Впечатленный услышанным, Лукас подошел к Мадлен ближе.
– Это ты все придумала и организовала?
– Мне не раз пришлось выслушать, что я бесстыдная, дерзкая баба, которой нечего делать в торговле тканями, но… да, я. – Она гордо улыбнулась. – Клиентов на наш шелк я, можно сказать, находила самостоятельно. Ну, конечно, Вильгельми помогал мне там и сям, но он тоже считает, что лучше бы я сидела на кухне, чем в конторе.
– Хотя это ты спасла дело от разорения.
– Ну, вот такой он.
– Какой? Завистливый?
– Что? – Она ошеломленно уставилась на Лукаса.
– Из-за того, что это ты спасла все, а не он.
– Какая ерунда!
– Если ты так считаешь. – Лукас пожал плечами. – Ты очень изменилась, Мадлен. Я впечатлен.
Его слова заставили ее смутиться, она отвела взгляд и сменила тему.
– Ты что здесь делаешь, вообще-то? Я думала, тебе нужно выполнять важное поручение, вместо этого ты осматриваешь наш склад.
– Я шел к своему дяде Аверданку, когда случайно увидел тебя спешащей через двор. Ну и тут я имел неосторожность вспомнить старые привычки. – Мимоходом он пожал плечами. – Спасибо, что замолвила за меня доброе слово перед фон Вердтом.
– Я не делала этого. – Смутившись еще больше, Мадлен скрестила руки перед собой.
– Правда не делала? А мне показалось.
– Он был рад снова увидеть тебя. – Она сама не понимала, почему не верит в то, что произносит. Возможно, дело было в том, что раньше Петер никогда не был расположен к нормальному общению с Лукасом.
