— Ну? Ну как, сыночек?
— Что «ну»? Мама, ты превзошла саму себя. Как тебе это удалось?
— Отец поверил?
— Да куда он денется? Я… как только документы увидел, меня… такое вдохновение посетило! Не нервничаешь? Все будет в порядке. Отец, как обычно, проглотил и даже не поперхнулся. Ну? Рассказывай, где ты их достала?
— Максим принес. Он за ними к цыганскому барону ездил.
— Вот! Друган. А ты говорила…
— Так, мне пора. Нужно срочно уехать. А ты обещай мне — больше никаких глупостей.
— Обещаю, мам. Только умность.
— Ну, пока.
После страшного напряжения нужно расслабиться. Тамара поехала к Игорю. Но по дороге нахлынули воспоминания, самые болезненные.
Какой ужас — цыгане здесь! И самое страшное — эта старая цыганка с их общей тайной.
Едва войдя в кабинет Игоря, выпалила ему:
— Цыганский барон назначил встречу Астахову!
— Зачем?
— Не знаю. Игорь, а если эта цыганка что-то ему рассказала?
— Ты у меня спрашиваешь? Мне-то откуда знать?
— Это конец, это безумие… Боже мой! Мне даже страшно подумать!
— А ты не думай. Ты иди ко мне!
Тамара прижалась к Игорю, заплакала.
— Ты только ничего не бойся, я с тобой!
— Да? — спросила, по-детски обиженно морща носик.
— Конечно, разве за все эти годы ты не поняла, не почувствовала?
— Игорь, скажи, а ты способен ради меня убить человека?..
Земфире очень понравилась, можно даже сказать — полюбилась, эта городская девочка, баронская дочка Кармелита. Добрая, простая, открытая. Да вот только…
Люциту свою она еще больше любила. И надо ж такому случиться — судьба сбила, собрала двух этих девочек и Миро в один треугольник. Тут уж никакого благолепия — кому-то будет плохо. И пока что хуже всех ее Люците. А Кармелита, как назло, в таборе задержалась. Ведет себя бесстыдно — с Миро по всему лагерю вдвоем шляется. А ведь еще не венчанные!
Надо пойти к Рубине, сказать об этом, а то позор на весь табор.
Зашла в палатку к Рубине. Сразу, на пороге, обо что-то споткнулась. Что-то опрокинула. Загремело.
— Тс-с-с. Тихо! — вскинулась Рубина, показала в угол, на спящую под одеялом Кармелиту, шепотом сказала: — Ребенка разбудишь!
И продолжила свое вязание.
Земфира так же шепотом ответила:
— Чего это вы?! На закате солнца спать — к больной голове…
— Напрыгалась… Пусть отдыхает.
— Я как раз насчет «напрыгалась» и пришла…
— Что такое?
— В таборе законы строгие, сама знаешь. А Кармелита ведет себя слишком вольно.
Рубина, честно говоря, и сама об этом думала. Да только что уж тут поделаешь — рассыпается потихоньку их древний цыганский уклад. Это раньше так строго было — до свадьбы с женихом и не пройдешься вдвоем. Оттого и замуж отцы так рано выдавали, что боялись за дочкой не уследить — не уберечь. А теперь… Что ж ей, девочку в сундук на замок запереть да ключ выкинуть?
