Джоанне он тоже ужасно понравился. И даже совершенно перестала его бояться. Она научилась разговаривать с ним на равных. У нее еще никогда не было такого замечательного собеседника — за исключением отца, который очень ее любил, но был слишком стар и измотан тяжелой жизнью, чтобы составить ей такое общество, как Ричард Стрэндж. Очень скоро обнаружилось, что под маской цинизма скрывается страстный любитель приключений, который воспринимает жизнь вовсе не как тяжкую драму, а как повод лишний раз повеселиться.
И они смеялись, шутили друг с другом — невольные знакомцы, которых свела сама судьба. Разумеется, оба отбросили былую настороженность и теперь общались, как хорошие друзья.
Джоанна очень быстро поняла, что ей есть чему у него поучиться. У него было что порассказать. И все, что он говорил, она слушала взахлеб. Впрочем, все его истории не касались никого конкретно — о своей личной жизни Ричард по-прежнему умалчивал. Единственное, что удалось узнать, что он учился в Рагби[1], и это в какой-то мере связывало их, так как ее отец тоже закончил Рагби. Затем Ричард поступил в Оксфорд, был членом университетской команды по боксу. Потом уехал на Восток и занялся — весьма и весьма успешно — выращиванием кофе и чая. Спустя год вернулся с Цейлона довольно обеспеченным человеком… Однако, когда Джоанна удивленно спросила — что же привело его в этот суровый край, если не жажда наживы, — он сразу замкнулся, спрятался, как моллюск в свою раковину, и лишь пробормотал в ответ что-то невразумительное.
Долгими вечерами, пока за окном их маленькой лачуги вовсю бушевала буря, они сидели вместе у огня. Сразу после ужина Ричард раскуривал свою трубку, а Джоанна уютно, словно котенок, устраивалась у его ног и принималась слушать бесконечные рассказы об Англии — стране, о которой она знала лишь понаслышке или из книг. Только сейчас она начинала понимать, насколько бедна и скудна была здесь ее жизнь, какое жалкое существование вели они с отцом на Юконе.
Ричард быстро пристрастился к этим вечерам. И даже полюбил их. Ему было приятно заниматься образованием Джоанны, ловить на себе ее восхищенный, пытливый взгляд.
Он обращался с ней как с младшим товарищем, и все же многое — эти ее кошачьи позы у его ног, мягкие движения и нежный голос — выдавало в ней женщину и, конечно же, задевало его чувственность.
«Нет, что бы там ни было, я любой ценой должен избегать близости с ней…» — думал он, а между тем проходили часы и дни, а буря за окном все не кончалась. И с каждым днем они волей-неволей становились ближе и дороже друг другу.
