Если вы
представили себе какое-нибудь мавританское вуду с уродливыми истуканами в
клубах удушливого дыма и тряпичными куклами, утыканными иголками, то выбросьте
немедленно эту дрянь из головы. К тому, о чём я пишу, это не имеет никакого
отношения. Не занималась она колдовством. Тут дело в другом. Я себе так
объясняю: есть люди с необычными способностями. Кто-то, как магнит, металлы
притягивает. Кто-то, как рентген, людей насквозь видит. Есть ведь такие, факт.
А у Маты была особенность привлекать несчастья к конкретным... индивидам.
И чему тут удивляться,
если вспомнить, что Мату вынашивала женщина, которая знала, что после родов
будет убита? Почему-то мне кажется, что все, кто метал в эту женщину камни,
давно уже сами тлеют в мавританском песке. Должно быть, с них всё и началось.
Маленькая девочка желала смерти тем, кто лишил её матери, и они один за другим
действительно помирали...
А может, всё
было по-другому. Не знаю. Эта гипотеза пришла мне в голову за пивом. Ничем
подтвердить её не могу. Да и не хочу. И пивком-то усугублять я начал не с
радости.
Кто-нибудь
скажет, что это, может, и неплохо иметь эдакого личного ангела-карателя. Ну-ну.
Языком-то легко чесать, а поглядел бы я на него, будь он на моём месте.
Убивала-то
Мата не только явное отребье вроде тех же наркоманов. Однажды мы с Катей обсуждали
на кухне мой заторможенный карьерный рост. Шуточный разговор-то был. И надо же
мне было ляпнуть, что, мол, если б не Виталик, сидел бы я уже в кабинете этажом
повыше. А Мата в это время тут же была, посуду мыла.
Через два дня
не стало Виталика. А мне дали кабинет этажом повыше.
Крепко ж я
тогда напился. И ещё крепче разозлился. Думал - устрою ей взбучку, так что мало
не покажется. Но не устроил. Даже не сказал ничего. В конце концов сам ведь
виноват. Нечего было языком почём зря чесать. Вот уж действительно, от слов
своих оправдаешься, и от слов своих осудишься.
Жалко
Витальку, честно. Иногда аж до слёз. Будто это я убил. Потом вдове его, Маринке
тайком деньжат посылал по почте. Когда от Катерины удавалось что-нибудь
заначить. Года два слал, пока Маринка с Пашкой из второго отдела не сошлась.
А на язык я с
тех пор осторожнее стал.
*
* *
Может, вы не
поверите, но Маты я не боялся. Совсем. Всегда чувствовал, что против меня и
моих близких она ничего не сделает. На всякий случай глянул свидетельство о
смерти бабы Таи - всё чисто, благодетельница наша отошла в лучший мир за три
дня до того, как Халид Айуб представил мне свою дочь.
