— И сквозь это посвящение ты провела Джулию? — Да.
— И Виктора? — Да.
— Понятно… Но ты должна сознавать: Нарушенные Пути черпают свою силу из Подлинного.
— Конечно. Что с того? Если соблюдать меры предосторожности, Образ почти ничем не уступает оригиналу.
— Для сведения. Сколько существует пригодных Образов?
— Пригодных?
— Они неизбежно вырождаются от Тени к Тени. Где можно подвести черту и сказать: дальше этого нарушенного Образа я сунуться не решусь?
— Понимаю. Можно иметь дело примерно с первыми девятью. Дальше я не заходила. Первые три — самые лучшие. Следующие три — туда-сюда. Дальше идут три более опасных.
— В каждом следующем брешь все шире?
— Именно так.
— Зачем ты открываешь мне эти тайны?
— Ты — посвященный высокого уровня, так что беды не будет. Кроме того, ты ничего не сможешь изменить в исходных условиях. И, наконец, без этого ты не поймешь остального.
— Хорошо, — сказал я.
Мэндор постучал по столу; перед нами возникли хрустальные чашечки с лимонным шербетом. Мы поняли намек и освежили горло, прежде чем продолжать беседу. За окном бежали по горным склонам облачные тени. Откуда-то из коридора доносилась тихая музыка. С другой стороны что-то звенело и скрежетало, словно там работали лопатой или киркой.
— Значит, ты посвятила Джулию, — начал я.
— Да, — отвечала Джасра.
— И что дальше?
— Она научилась призывать Образ Нарушенного Пути, видеть с его помощью и творить заклинания. Научилась черпать силу из разрыва в нем. Научилась перемещаться по Теням.
— Все время помня о пропасти?
— Разумеется. У нее к этому положительный талант. Вообще Джулии удается все, за что бы та ни взялась.
— Удивительно, что смертный может пройти пусть и Нарушенный Путь и остаться в живых.
— Не всякий смертный, — возразила Джасра. — Кто-то наступает на линию или загадочно гибнет в поврежденной области. Проходит примерно один из десяти. Это хорошо. Сохраняется ореол исключительности. Из прошедших немногие способны освоить хотя бы начальные навыки ворожбы, чтоб их стоило принимать во внимание.
— И ты говоришь, когда Джулия поняла, что к чему, она обогнала Виктора.
— Да. Я не понимала, в какой мере, пока не оказалось слишком поздно.
Джасра глядела на меня, словно ожидая отклика. Я поднял глаза от тарелки, изогнул бровь.
— Да, — продолжала она, очевидно удовлетворенная. — Ты не знал, что возле Фонтана ударил кинжалом именно Джулию?
— Не знал, — сказал я. — Маска все время оставалась для меня загадкой. Я не мог взять в толк, что ею движет Цветы просто ставили меня в тупик, и я не понял, кто — ты или Маска — скрывался за историей с голубыми камнями.
