И что опять-таки парадоксально — никакой ревности к Тильде, а уж здесь-то все основания имеются. В подходящую минуту рассказываю Деле о своей трагической молодости, показываю немногочисленные сохранившиеся фотографии. Увидев стремительную осанку Тильды, схваченной кадром в полный рост, Деля на секунду поджимает губки: «Красивая… Даже удивительно, что ты…», но потом мгновенно перестраивается на пристальную, детализированную заинтересованность, как будто готовится исполнить роль той женщины, о которой идет речь: «Мне через год будет столько же… А как она одевалась? А с едой у нее были проблемы?» Мое повествование прерывается несколькими минутами молчания, то есть не совсем молчания, а я бы сказал, бессловесности. Мечты о Тильде, мои десятилетние ретроспективно-болезненные фантазии вдруг находят своеобразную реализацию. «Палимпсест», — успеваю подумать…
Стоило, однако, разделить мои рассказы если не на тысячу и одну ночь, то хотя бы на две. Я же, не утерпев, выкладываю все вплоть до разрыва, не умалчивая, естественно, и о причине (поводе?), то есть о том достойном сожаления эпизоде, когда мною овладела пресловутая Ира. Деля приходит в бешеное негодование:
— Да ты просто проститут! Ты мне противен!
Опять уйдет? Да нет, теперь ей и уйти-то попросту некуда. С матерью поссорилась, с сыном встречаться ей приходилось уже здесь, у меня. Никуда не денется!
Да и не намеревается она никуда деваться. Сидя у телевизора с яблоком в руках и отрезая ножом тонкую дольку, вдруг спрашивает:
— Я что-то не пойму, ты жениться на мне собираешься?
Опять я не подумал об этом! Да еще как-то бестолково начинаю оправдываться:
— Да я думал, что мы и так… А потом ты вроде бы…
— Что «вроде бы»? Ты считаешь, что если я формально замужем, то можно обо мне и не заботиться? Вот видишь, даже предложение я тебе должна делать первая!
Действительно, как же это я не сообразил! Женщины ведь так любят, когда им предлагают выйти замуж. Где-то я читал недавно, что в четырех случаях из пяти инициатором брака выступает «представитель сильного пола» (буквально так было написано). Очень сомневаюсь! Это, наверное, сведения 1913 года. Впрочем, если под «сильным полом» имеют в виду женщин — то все правильно. Мужчины же нынче способны осилить никак не больше одной пятой части столь смелых и рискованных решений. Черт, и я не воспользовался столь редкой и эффектной возможностью! Тем более, что просто не представляю своего кровообращения и своей нервной системы вне связи с этим чуть полноватым, горяче-холодным и подвижным телом, с этой заводной, доверчивой и обидчивой душой. В промежутке между браками я находил, как многие мужчины, известное развлечение в том, чтобы в ходе вечерних встреч открывать по снятии одежд нечто слепяще-новое, но вскоре эти «киндер-сюрпризы» начали повторяться. Нет, я не бабник, я другой, созданный природой для долгой и прочной привязанности.
