— Видишь, Борода?
Вагр кивнул головой. Все ясно. Таинственные нападавшие, следившие за тем, чтобы не оставить следов, выдергивали свои стрелы. Иногда древка ломались, и тогда в ранах оставались наконечники.
— Уж не знаю, кто напал на Нечистого, но он сделал все, чтобы скрыть следы.
Вагр произнес эту необычно длинную для него фразу, и добавил:
— Давай уж, ворочай остальных, раз начал.
Они осмотрели еще несколько трупов, валявшихся прямо у входа в форт. Оба сосредоточенно молчали.
Жителям лесов, привыкшим сутками выслеживать дичь в засаде, несвойственно было много болтать. Слова значили для них меньше, чем следы, характер ран на трупах, расположение тел. А все это говорило о многом.
После осмотра, давшего больше вопросов, чем отгадок, одно стало ясно друзьям наверняка — побоище учинили не жители Северной Флориды, о чем и сообщил Вагр, усаживаясь на оброненный одним из убитых щит:
— Это не наши, ясное дело.
— Почему? — Аграву самому казался очевидным ответ, но он захотел поговорить. Звук человеческого голоса — это не крики стервятников, да и вообще, короткая беседа отвлечет их от угнетающей обстановки, царившей вокруг.
— Наконечники. Они костяные, — Вагр покатал на ладони очередную кровавую находку Аграва, и с отвращением принялся вытирать ладони о тронутую изморозью траву.
Во Флориде почти никто не пользовался костяными наконечниками. У богатых приморских кланов была возможность покупать на севере медные, а иной раз и стальные наконечники. Люди победнее пользовались наконечниками из вулканического стекла, доставляемого с ближайшей скальной гряды, или же довольствовались тем, что заостряли и обжигали на огне концы стрел и дротиков.
Подобные деревянные наконечники лишь самую малость уступали северным образцам. Некоторые местные породы деревьев обладали удивительной прочностью.
— Точно. Флоридские лемуты из стражи Мертвой Балки пользуются древесными.
Аграв поискал глазами вокруг.
— Вот, кстати, одна из их стрел. Между прочим, в крови. А где труп, спрашиваю я?
— Даже если выстрел и не убил врага Нечистого, где раненый?
Вторивший другу Вагр приподнялся, оглядел поле боя, и стал тыкать пальцем:
— Вон еще стрела, и вон… А это — копье Ревуна, окровавленное. А рядом — ни души.
— Трупы теплые, гнутся. — Аграв бесцеремонно пнул ногой лапу мертвого человека-крысы, и та бессильно мотнулась, заехав в лужу еще плохо свернувшейся крови.
— Схватка кончилась совсем недавно, примерно, когда мы подходили к перекрестку. Но кто-то оттащил трупы…
