— Жизнь — это перекресток дорог. И ты в середине, — Френки сделал паузу. Он часто делал паузы, чтобы убедиться, что за ним поспевают записывать.
— Перекресток, — кивнула Джина. — Все нормально. Запись идет. Продолжайте, пожалуйста.
«Он так молод», — улыбнулась она про себя.
— Да. Так вот, самая скоростная дорога перекрестка принадлежит тем, кто всегда имеет деньги. Две другие — тем, кто на пути к их достижению. И наконец, еще одна — тем, кто уже никогда их не будет иметь. Они плетутся медленнее всех, а кое-кто и вовсе застрял.
— Прекрасно. Что же дальше? — Джина сделала глоток остывшего кофе. Который раз за эту неделю она обещала себе сократить дозу кофеина — сердце начинало пошаливать.
Френки самовольно улыбнулся, загорелой рукой поправив темные вьющиеся волосы.
— О'кей. Я продал много машин. Почти каждый, кто приезжает сюда на лето, заходит ко мне. Мои клиенты — банкиры, торговцы, приезжающие сюда отдохнуть и спустить немного денег. Эти ребята всегда при деньгах. Некоторые из них покупают сразу две машины. Скажем, «бентли-84» и маленькую куколку «касрреру-86». Они выписывают чек с таким видом, будто делают незначительную покупку в каком-нибудь магазинчике. Эти ребята могут позволить себе все, что душе угодно. У них всегда есть деньги. Поэтому очень трудно, почти невозможно догнать их и тем более обойти на дороге жизни. Вот они-то и находятся на первой, самой скоростной трассе перекрестка.
А еще мы обслуживаем местных. Тех, кто находится на остальных дорогах перекрестка, — чистят бассейны, пекут булочки и обустраивают свои жилища. Приходя сюда, они смотрят на дорогие «мазерати», но прекрасно знают, что лучшее, что они могут себе позволить, так это «прелюд-82» с плохими покрышками.
— Боже, Френки, о чем вы говорите? — засмеялась Джина. — Какой пессимизм! Ведь что бы ни говорили, мы все отлично знаем, единственная вещь, которая что-либо значит, — это деньги.
— Я просто хотел сказать, что люди, у которых деньги всегда были и есть, — это особый вид материи. Они не живут по принципу «люби ближнего». Они обитают в призрачном мире блестящих игрушек в тех шикарных домах на побережье. Если они не приезжают на лето сюда, в Хамптон, они едут в Мэн или…
— Эй, Френки, привет, — прервал его мелодичный женский голос.
В дверях стояла высокая яркая блондинка лет сорока, в желтом костюме и в соломенной шляпке с цветами. Загорелой рукой она прижимала к стройному бедру теннисную ракетку.
