БЛАГОДАРЯ САНКЦИЯМ ООН никаких регулярных рейсов в Багдад не было, и мы вынуждены были совершить обременительную поездку из столицы Иордании на внедорожниках GMC, предоставленных нашими местными организаторами, Гораном и Дейланом: молодыми аккуратными, энергичными и сообразительными братьями-курдами. До того, как заняться сопровождением посещающих страну съемочных групп, они работали на Би-би-си. Мы выехали из Аммана жарким майским днем, и вскоре застройка городских окраин сменилась равнинами зеленых, коричневых и красных оттенков, пустынными, насколько хватало глаз с обеих сторон. Хотя эта пустыня охватывает части Сирии, Иордании и Ирака, географически это все одно место, правильное название которого звучит как Бадийят Аш-Шам, или Сирийская пустыня. Приблизительно за 3000 лет до н. э., когда строились египетские пирамиды, окраины этой пустыни были населены людьми, именуемыми аморитами, владевшими крупным рогатым скотом, ослами, овцами и козами. Тысячу лет спустя, обретя верблюдов, амориты смогли заселить внутреннюю часть пустыни. Таким образом, появились баду — буквально, люди Бадийа, теперь известные, как бедуины. Когда большинство людей думает о пустынях, они представляют себе бесконечно катящиеся, подобно морским волнам, песчаные дюны. Но Сирийская пустыня — нечто совершенно иное: на самом деле песка там очень немного. Это скорее пустынная, засушливая пустошь, в основном скалистая или глинистая, изобилующая низкими холмами и встречающимися тут и там высокими плато, изредка пересекаемая вади[4] с крутыми берегами. Хотя здесь нет почти никаких деревьев, почва плодородна, поддерживая редкую растительность пустыни и, после дождей часто возделывается бедуинами.
На пути к иракской границе мы проезжали Азрак, когда-то прекрасный пальмовый оазис, раскинувшийся вокруг серебристого озера, где находилась древняя римская крепость, служившая базой Т.Е. Лоуренсу во время его пустынных кампаний 1917-18 годов. Она все еще стоит там, почти потерявшись среди шлакоблочной застройки. Это краткое посещение напомнило мне о длительном опыте, обретенном Британией в ходе борьбы в этой пустыне. Лоуренс лично написал всестороннее руководство о том, как вести здесь боевые действия, "Семь Столпов Мудрости" (Seven Pillars of Wisdom), в котором обрисовывает, какие экстремальные условия обычны для этой пустыни зимой. "Ничто в Аравии не пронизывает сильнее, чем северный ветер", писал Лоуренс. "Он продувал нашу одежду, как будто у нас ее вовсе не было, сводя наши пальцы и превращая их в когти". Описывая, как он должен был развести костры под животами верблюдов, чтобы восстановить их силы на обжигающем холоде, Лоуренс также говорил, что иногда ему приходилось таскать своих бедуинских солдат за волосы, чтобы они не впадали в приносимое гипотермией оцепенение. "Власть зимы гнала командиров и мужчин в поселения", писал он. "Дважды я пытал счастья на заснеженном плато… но жизнь там была нестерпимой. В течение дня все немного оттаивало, но ночью замерзало опять. Ветер сек открытую кожу; пальцы теряли силу и чувствительность; щеки дрожали как сухие листья, когда же дрожь прекращалась, мускулы сводила мучительная боль…" Семьдесят лет спустя, Макнаб повторил Лоуренса, написав, "Я и раньше знал, что такое холод, в Арктике, но не испытывал ничего подобного этому. Как будто вы лежите в морозильной камере, чувствуя, как тепло тела медленно утекает". Хотя Макнаб говорит, что зима 1991 года, была в том регионе самой холодной за тридцать лет, в западной пустыне зимние температуры, опускающиеся ¬ниже нуля, обычное явление. Известен случай, когда температура достигла невероятного значения в минус четырнадцать градусов Цельсия. Принимая во внимание, что двое из группы, как сообщалось, умерли от гипотермии, мне казалось, что опыт Лоуренса, возможно, доказал ценность изучения опыта предшественников.
