— Не может быть! — не поверил ПалСаныч. — Нам же открыли все пути, ты же сам говорил про зеленую улицу.
— Это не обычная база, — возразил Кодер, — Сокращенная. И не такая, как все, только по формату и совпадает. Мы вообще не должны были ее найти. Ладно, давай посмотрим, что там прятали.
ПалСаныч стоял сбоку и не видел изображения. Но по напрягшимся лицам друзей он понял, что это далеко не обычный компромат.
— Хуясе! — потрясенно выдохнул Кодер.
— Что там? — не выдержал ПалСаныч.
— СанСеич Грачев, президент Федерации, убийца, — почти шепотом ответил КуДзу. — И спикер Краснов…
— И эти люди запрещают нам материться! — на автомате выдал Криворучко.
Шутка не удалась; да и видно было, что ему не до шуток.
— Посмотри сам, — пригласил КуДзу, — тут и видео есть.
ПалСаныч взглянул на Кодера.
— А ты мог бы подключить это видео к ленте?
Все удивленно уставились на него.
— Профессор, ты крут! — восхищенно протянул КуДзу.
— Надо отсортировать всех по рангу и давать в эфир по списку, по полторы-две минуты максимум. Сможешь?
— Минут через десять, — прикинул Кодер. — Кстати, лента уже наша, могу переключить в любой момент. Ты готов?
ПалСаныч кивнул. КуДзу указал ему на кресло у соседнего терминала.
— Смотри прямо на экран. Когда переключу трансляцию, увидишь себя. Не шарахайся. И сразу начинай говорить, не тяни. Готов?
— Готов, — снова кивнул ПалСаныч.
— Отлично, — КуДзу забарабанил пальцами по клавиатуре, — Тогда даю отсчет. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Эфир!
ПалСаныч увидел себя на экране и в первый момент даже не узнал. Он непроизвольно кашлянул и заговорил:
— Здравствуйте, друзья! Я принес вам радостную весть — ваша карма уничтожена! Кармохранилище и все его копии необратимо стерты. В данный момент запись не ведется, сеть находится под нашим контролем. Пожалуйста, не отключайтесь, повторяю — запись сейчас не ведется.
— Половина отключится, — недовольно пробурчал Криворучко.
— Половина останется, — шепотом ответил КуДзу.
Оба были правы. ПалСаныч хотел было цыкнуть на них, но не мог даже обернуться — прямая трансляция. Он нахмурился и продолжал:
— Грехов больше нет, вы все чисты перед Кодексом. Сегодня у вас есть возможность начать новую жизнь — с чистого листа. И вам выбирать, какой будет эта новая жизнь. Если вы ничего в ней не измените, то быстро придете ровно к тому же, что было вчера. Вас устраивала ваша жизнь? Нет? Но если вы снова разрешите Комитету придумывать для вас грехи — вы и получите их столько, что не сможете вынести. И тогда стирание кармы станет для вас не освобождением, но всего лишь временной отсрочкой.
