— А не проще ли вам переодеться и завтра сдать брюки в чистку? — Мария, похоже, забавлялась дурацкой ситуацией. — Или вы в Ленинград на день в командировку, и все, что на вас — весь гардероб?
— Я действительно в командировку, а оттуда, паромом, обратно в Швецию. Так что переодеться, слава богу, есть во что.
— Вы в Швеции живете? — Ксюшин палец замер на колене Николая.
— Я там работаю, в посольстве, — пояснил Николай.
— Ксюша, хватит, а то вместо пятна будет большая дырка. — Мария грациозным движением переместила свое тело и уселась рядом с Николаем. Его ноздри сладострастно вдохнули горьковатый пряный запах духов. От ее близости слегка закружилась голова.
— У вас там семья? — Мария почти легла грудью на свои колени и внимательно разглядывала пальцы ног с ровными лунками ногтей, покрытых ярким лаком.
— Ну что, мусик, опять недовольна своей педикюршей? — проследила взглядом Ксюша за движением Марии. — Уж пятки она тебе отполировала до блеска. Вечно к ней придираешься!
Мария вскинула лукавые глаза на Николая, отвесила легкий шлепок Ксюше.
— Тебе не кажется, что необязательно оповещать весь мир об интимных подробностях моих косметических мероприятий?
— Ох-ох, а то жена Ник Никыча никогда педикюра не делает, можно подумать! Нет, ну вы поняли, что она вас перепутала со всем миром? — нахально заявила Ксюша и, сдув соль с колена Потапова, озадаченно потрясла головой. — Пятно явно уменьшилось, но не исчезло. Будем втирать еще?
— Все, Ксюша. Уже поздно. У нас, между прочим, на столике чай стынет. Поужинаешь и спать.
Мария решительно поднялась, как бы невзначай опершись ладонью о злополучное колено Потапова.
Ксюша, видимо, была уже не прочь отступиться от надоевшей игры в выведение пятна и, махнув на прощание рукой, очутилась в коридоре. Но через секунду вернулась и с расширенными от ужаса глазами спросила:
— Мусь, а вдруг в Лавре, как в прошлый раз, выходной? Ник Никыч, вы не знаете случайно, в Лавре завтра не выходной? А то получится как в прошлый раз. А мы уже послезавтра утром выезжаем в Пушкинские Горы.
— А что было в прошлый раз? — поинтересовался Потапов, улыбнувшись, с сожалением провожая взглядом Марию.
Уже из соседнего купе раздался ее голос:
— А вот это наш секрет. Не волнуйся, Ксюша, завтра ведь воскресенье. Все будет нормально. Я ушла мыть руки. Бери полотенце и приходи.
Ксюша высунула голову в коридор и, обернувшись, возбужденно зашептала Потапову:
— И никакой не секрет! Наоборот, пусть все знают. Мама каждый раз забирает с могилки жены Пушкина, ну Натальи Николаевны Гончаровой, горсточку земли и отвозит в Михайловское, Александру Сергеевичу, и высыпает на его могилу. А от него она обратно отвозит в Лавру Наталье Николаевне немножко земли. Вот! Только маме не говорите, что я проболталась. Ну пока!
