Выплюнув кровь, подымаю билеты. Тираж был недавно. Помню, в сегодняшней газете таблица.
— Где газета?
— Одежду завернула. Больно?
— Пошли.
Выходим на берег, направляемся к вещам. Ни истеричная женщина, ни парни, играющие в мяч, не обращают на нас внимания. Она открывает сумку и выдергивает из тряпок газету. Выигрыш! «Волга»!
— Я выиграл машину! — кричу я, вскакивая. Женщина кидается на меня:
— Моя!
Но парни сбивают ее с ног. Один из них перехватывает билет на лету. Между парнями начинается драка.
— Еще машину выиграл! — кричу я.
— Моя!!!
Двое оставляют третьего и снова сбивают женщину с ног.
— Бесстыжие! Имейте совесть! Это мой билет! Совсем облик человеческий потеряли!
— Еще машину выиграл!
Все выигрывают. Каждому по машине. И все довольны. Смеемся, обнимаемся.
Парни отворачиваются от нас, о чем-то совещаются, поворачиваются к нам, суровые.
— Гони сюда билет, старая крыса!
— Не отдам! — кричит женщина.
— Тебе говорят, по-хорошему!
— Зачем вам две машины? — вмешиваюсь я.
— Заткнись! И с тобой будет разговор.
— На одной будем ездить, другую загоним, — заявляет весело другой.
Вожак приближается к женщине и зажимает пальцами ее нос. Женщина царапается, бьется. Вожак кивает дружкам. Те закручивают ей руки.
— Ни мне, ни вам! — летят клочья.
— Ах ты, падла!
— Не надо! — прошу я. — Возьмите мой. Нам достаточно одной машины.
— А нам недостаточно! — со смешком говорит вожак.
Нам уже не хочется сопротивляться, уподобляться им. Мы сидим под тентом на прохладном песке и смотрим, как эти загорелые, здоровые ребята дерутся между собой. С моря приятно дует, охлаждая наши ладони.
— Что тебе приснилось? — спрашивает она. — Бормотал чего-то.
— Ничего, — говорю. — Ничего.
После обеда стоим за большим камнем, точнее, скалой, нагретой солнцем, на обочине дороги и строим планы на будущее.
— Поселимся где-нибудь, недалеко от города. И будем работать. Захочется шума городского — на платформу. Все придет в свое время. Чего торопиться! Не спеша будем доживать свой век.
— Я еще не жила, чтоб доживать!
— Тогда, ну что ж… Ты пойдешь жить, я — доживать.
— Заурядность есть сознание своей бездарности.
— Да брось ты.
— Талантливость тоже роль, ее нужно играть.
— Выше себя не прыгнешь.
— А вдохновение и есть прыжок выше себя. Ремесло становится искусством там, где есть такие прыжки. Это твои слова! — горячится она. — Я как попугай повторяю твои слова.
— Спасибо. Ты мне льстишь. Значит, больше не могу прыгать. Устал от неустроенности. Заведем мастерскую. Лес рядом. Снег. А на море можно ездить каждое лето.
