— Анна, ты должна мне помочь, — умоляюще произнесла Калли, наблюдая, как возмущенная горничная распутывает ее длинные пряди, тщательно уложенные перед балом.
— Я не обязана делать этого, — проворчала та. — Ты ведь понимаешь, что, если все откроется, я могу лишиться места!
— Ты же знаешь, что я этого никогда не допущу, — заверила ее Калли. — Но я не смогу сделать это без тебя!
Их взгляды встретились, отразившись в зеркале.
— Тебе будет очень нелегко, девочка моя. Если все раскроется... подумай о своей репутации!
— Никто ничего не узнает. — Калли повернулась, чтобы взглянуть Анне в лицо. Ее наполовину распутанные волосы веером рассыпались по спине. — Все так увлечены балом, что никто даже не заметит моего отсутствия. И если ты поможешь мне переодеться и изменить внешний облик, шансы, что кто-нибудь меня узнает, практически равны нулю! Всего лишь один вечер, Анна. Я вернусь очень быстро, все будет хорошо. — Калли помолчала, потом сложила руки в умоляющем жесте и добавила: — Прошу тебя, я ведь тоже заслуживаю вечер развлечений, разве нет?
Пожилая женщина помолчала, обдумывая услышанное, и тяжело вздохнула:
— Этот список станет погибелью для нас обеих.
Калли широко улыбнулась, поняв, что победила.
— Ох, Анна, спасибо тебе!
— От тебя потребуется нечто более серьезное, чем «спасибо», когда граф придет за моей головой.
— Договорились.
— Простое коричневое шерстяное платье должно подойти. И еще тебе понадобится плащ с капюшоном, чтобы скрыть лицо.
Калли широко улыбнулась:
— В деле маскировки я целиком полагаюсь на тебя, ты в этом прекрасно разбираешься.
— Никогда этим не занималась, но, думаю, у меня получится нарядить тебя в простолюдинку. — Она указала на ширму и проворчала: — Я принесу платье и плащ. А ты пока сними свое платье.
— И мне понадобится чепец.
Анна вздохнула:
— Я думала, что мы распрощались с кружевными чепчиками.
— Так оно и есть, но сегодня я должна преобразиться до неузнаваемости.
Анна запыхтела и вышла, бормоча себе под нос что-то о трудной и многострадальной участи горничной.
Как только женщина вышла, Калли сняла бальное платье. Выскальзывая из голубого атласа, она мягко раскачивалась под тихую музыку, которая доносилась снизу, где гости продолжали танцевать и праздновать помолвку Марианны и Ривингтона.
Можно не сомневаться, что это был самый замечательный бал в ее жизни. И дело не только в вальсе, который она танцевала с Ралстоном — хотя это, конечно, был важный момент, — и даже не в порочном и весьма скандальном уединении с маркизом в самый разгар праздника. Просто впервые в жизни Калли ощутила собственную силу. Казалось, она может совершить все, что угодно.
