Его слова, произнесенные таким надменно-снисходительным тоном, разозлили Калли.
— Вообще-то, милорд, я уже вычеркнула этот пункт из моего списка, поскольку выполнила его.
— Каким образом? Кто же дал вам сигару?
— Бенедикт.
— Какая безответственность! — Ралстон едва не закричал от изумления. — Я ему голову оторву.
— Именно это он сказал о вас, когда узнал про скотч.
Ралстон хохотнул.
— Да, могу себе представить. Так, значит, он знает о вашем нелепом списке?
— Вообще-то нет. Знает только моя горничная. — Калли сделала паузу. — И теперь вы.
— Интересно, что скажет ваш брат, когда узнает, что вас ранили в фехтовальном клубе?
Этот вопрос, произнесенный совершенно невозмутимым тоном, заставил Калли бросить на Ралстона быстрый взгляд.
— Вы этого не сделаете! — воскликнула она потрясенно.
— Ну, я не знаю, — ответил он, поднимая с пола перчатки и передавая их Калли.
Она взяла перчатки и принялась в волнении теребить их в руках.
— Вы не можете так поступить!
— Отчего же?
— Подумайте о том... — Она в раздумье замолчала. — Подумайте о том, как это будет характеризовать вас!
Он улыбнулся и стал натягивать свои перчатки.
— Это лишний раз подтвердит, что я безответственный повеса и человек, не отягощенный моральными принципами. Думаю, мы уже установили, насколько это соответствует истине.
Он произнес эту фразу тоном, лишь подчеркивающим ее правоту, и у Калли загорелись уши, когда она вспомнила, что всего несколько дней назад именно эти слова она в гневе бросила ему в театре.
Ралстон продолжал гнуть свое:
— Не говоря уж о том, что еще предстоит выйти из клуба так, чтобы вас не узнали другие джентльмены, которые будут рады поведать вашему брату — и много кому еще — о столь опрометчивом поведении леди Кальпурнии Аллендейл. Вы могли бы оказаться здесь в более спокойное время, императрица, но сейчас уже почти шесть часов вечера и в коридорах, должно быть, полно джентльменов, которые хотят размяться перед возвращением домой или вечерними развлечениями.
Этого Калли не учла. Она была так сосредоточена на своем стремлении попасть в фехтовальный клуб, что совсем не подумала о том, что выйти из него будет тоже совсем не просто. Теперь, когда Ралстон упомянул о возможном наплыве посетителей, она услышала взрывы мужского смеха и обрывки громких разговоров других членов клуба, которые проходили мимо зала. Она вновь покраснела при мысли о том, что кто-то из этих джентльменов запросто мог войти несколько минут назад и застать их за чрезвычайно неподобающим занятием.
