Богдан беспокойно ходил взад и вперед.
— Ничего не делал, а устал, — сказал он.
Хенрик захлопнул книгу:
— Вам нездоровится?
— Вроде бы нет.
— Вы, случайно, не пробовали никаких незнакомых грибов?
— Я пробовал, — сказал Тадеуш.
— И как вы себя чувствуете, молодой человек?
— Лучше не бывает!
— Нельзя же есть все, что попадается в лесу!
— Да знаем мы, — проворчал Богдан. — Но если даже кто-нибудь поступит неосторожно, у нас ведь на целую неделю есть доктор.
— На вашем месте, — сказал Хенрик, — я доверял бы врачам не больше, чем грибам. — Он повертел в руках пустой стакан. — Хотите, я расскажу вам назидательную историю о тех и о других? — Он рассмеялся. — Страшную историю.
Рышард поднял глаза от блокнота.
— Наверное, вы никогда не слышали о Шоберте. Сейчас никто не исполняет его произведений для клавесина, — Хенрик сделал паузу. — Он жил в Париже и был знаменит на всю Европу.
— Может, вы говорите о Шуберте? — уточнила Ванда.
— Не отвечайте ей, — сказал Юлиан.
— Увы, его звали Шоберт, — проговорил Хенрик.
Он встал, медленно раскурил трубку и застегнул куртку, словно бы собрался прогуляться.
— Так вы будете рассказывать или нет? — не выдержал Рышард.
— Это очень неприятная история. — Хенрик снова сел. — И зачем я только решил ее рассказать?
— Не дразните нас, Хенрик, — сказал Марына.
Хенрик выбил трубку о подошву ботинка.
— Можно ли мне промочить горло? — спросил он.
Йозефина принесла ему бутылку арака.
Хенрик сделал большой глоток.
— Смелее, — сказала Марына.
Хенрик окинул взглядом замерших в ожидании слушателей и улыбнулся.
— Так случилось, что этот человек, неподражаемый, превосходный артист, был весьма неравнодушен к грибам и как-то раз устроил загородную прогулку (кажется, в лес Сен-Жермен-ан-Ле, впрочем, неважно) вместе со своей женой, старшим из двух маленьких детей и четырьмя друзьями, среди которых был доктор. В двух каретах они приехали на опушку леса, слезли и дальше пошли пешком. Шоберт за день насобирал целую корзинку отборных, как ему показалось, грибов. Вечером компания добралась до «Марли» — трактира, в котором хорошо знали Шоберта, и он попросил приготовить обед из собранных грибов. Повар взглянул на грибы, заявил гостям, что они несъедобны, и не стал даже притрагиваться к ним. Но Шоберт велел повару сделать то, что велено. «А может, они и вправду несъедобны?» — спросил один из друзей. «Вздор!» — возразил друг, который был врачом. Раздраженные упрямством повара (хотя, разумеется, упрямством отличались они сами), грибники направились в другой трактир в Булонском лесу, главный официант которого тоже отказался готовить грибы. Заупрямившись больше прежнего, поскольку врач упорно настаивал на том, что грибы съедобны, они покинули второй трактир…
