— Не бойся, он умеет за себя постоять. — Патрик огляделся вокруг и заметил, что все папки расставлены по местам. В рекламном отделе всегда все было вверх дном, теперь ответственной за порядок будет Мадди. — А здесь стало уютно. Раньше из-за папок столов не было видно. А кто передвигал мебель и полки?
— Я.
— Мадди, — испуганно воскликнул Патрик, — это же очень тяжело! Почему ты не позвала меня?
Под опущенными ресницами он не увидел выражения ее глаз.
— Не такая уж я и беспомощная. Потихоньку, полегоньку, так все и передвинула. Разбросанные бумаги, папки и все остальное в коробках в шкафу. Я их потом разберу.
В коробках? Еще того лучше!
— А отец позволил бы тебе таскать такие тяжести? — строго спросил Патрик.
— Нет. Папа вообще человек старых правил.
— Я тоже. Прошу тебя, больше не делай этого.
— Но ты же взял меня на работу.
— Я взял тебя в отдел рекламы, а не такелажником!
Мадди скользнула по нему взглядом. Ее золотисто-карие глаза отражали самые различные чувства, и Патрику было не понять, что за мысли роятся у нее в голове. Похоже, не такая уж она и пустышка, какой может показаться вначале.
— Если с тобой что случится, Бет и Кейн мне никогда не простят, — прибавил он.
Помолчав, Мадди глубоко вздохнула.
— Бет звонила мне вчера вечером, — призналась она, — мы долго разговаривали. Как выяснилось, она не помнит своих приемных родителей. Скорее всего, они просто пытались сохранить семью, взяв малышку. После развода судья постановил отправить Бет в детский дом, признав обоих родителей неспособными к выполнению родительских обязанностей.
Патрик кивнул и присел на краешек стола напротив.
— Бет счастлива, что нашла сестру.
— Возможную сестру, — поправила его Мадди. — Я… я позвонила родителям и рассказала им про Бет. Они очень сокрушались, что девочку отдали в детский дом. Мои родители согласились бы удочерить нас обеих.
Патрик почувствовал боль в груди. Сплошные сложности. Сначала предательство жениха, а теперь Мадди беспокоилась, как родители воспримут известие о неожиданно обретенной сестре. Жизнь выходит из-под контроля.
Патрик знал, как это бывает.
Потеряв отца, он утратил покой. В нем бушевали самые противоречивые чувства — боль и страдание, сознание собственной вины, неуверенность в завтрашнем дне. Жизнь казалась сложной, запутанной. Но теперь все позади, он в конце концов научился смотреть на вещи проще.
И вот снова все усложняется; он этого не хотел, хотя прятаться от жизни не имел права.
