— Что смотришь? — спросила она фальшиво беззаботным тоном. И Элис мгновенно почувствовала эту фальшь.
Джери наклонилась, в вырезе платья на ее груди Элис увидела те самые родинки.
«Не может быть!»
Но внутренний голос шепнул ей в это мгновение: «Может. Ты видишь именно то, что должна».
Элис вздрогнула, но каким-то чудом сумела овладеть собой.
— Джери, — обратилась она к вероломной подруге как ни в чем не бывало, — я тут ищу кое-что. Ты мне не поможешь?
Джери кивнула. И Элис с удовлетворением отметила, что «подруга» ничего не заметила.
«Оказывается, я могу быть неплохой актрисой, — отметила она мысленно. И сама себе удивилась. — Я не знала ее, не знала Тревиса… и, оказывается, не знала себя».
И боль в который уже раз со времени возвращения домой уступила место изумлению — откуда в ней эта сила и выдержка? Откуда? Элис почувствовала какую-то пока еще робкую гордость за себя, за свою способность выстоять вопреки обстоятельствам. Что-то у нее внутри распрямилось. И стало легче дышать.
Но так больно… так больно… что кажется, эта боль никогда не пройдет. Что же ей теперь делать со всем этим? Что? Элис не знала. Джери смотрела на ее, не понимая, что значит это странное молчание, и не подозревая о его причине.
Элис очнулась от своей задумчивости и внимательно взглянула Джери прямо в глаза.
— Я ищу один старый журнал, — сказала она, — вряд ли ты знаешь, где он. Я лучше спрошу у Бренды.
Джери вдруг стало не по себе.
«Уж не тронулась ли она умом? — подумала Джери. — Если так, все становится проще. Я получу ее денежки, чего бы мне это ни стоило».
Дженнифер сидела в кресле, не в силах вымолвить ни слова. История, которую рассказал Дин, ее потрясла.
— Значит, ты думал, что умираешь?
— Теперь ты понимаешь, каково мне было все это время? Дженни, у меня такое чувство, будто я заново родился. Оказывается, просто перепутали анализы.
— Боже!
— Я два года прожил, думая, что смертельно болен. Я хотел, чтобы ты забыла меня, перестала обо мне думать.
— Дин… — Она зарыдала. — Прости меня, Дин…
— Ты же не знала. Ты ни в чем не виновата, любимая…
— Повтори еще раз… — попросила она сквозь слезы.
— Что повторить?
— Это слово…
— Любимая? Я люблю тебя, Дженни… Когда я узнал правду, кинулся к тебе, просто ошалел от счастья… Теперь ты меня понимаешь?
Но Джен уже не слушала его. Она подошла к нему и прижала к себе, покрывая его лицо поцелуями.
— Джен… скажи мне хоть слово… — пробормотал он счастливым, срывающимся от волнения голосом.
