Хэмфри несколько удивляло, что красавица Эдвина пригласила именно его, обычно такое случалось лишь два раза в год по обычным сельским праздникам. Приглашение же на ужин еще никогда не залетало в дом к «соседу Хэмфри».
— Будь поосторожнее с этой женщиной, — крикнула ему вслед Августа Керр, мудрая мать Хэмфри, когда тот уже намеревался покинуть нарядный фермерский дом. — Я не испытываю ни малейшего доверия к этой бестии. Смотри не угоди к ней в сети.
— Хорошо, мама, — кивнул Хэмфри, подошел и поцеловал мать в щеку, затем влез в свой джип. Августа озабоченно смотрела, как он отъезжал.
До «Дикого цветка» предстояла добрая четверть часа езды по пыльному шоссе мимо постепенно высохших от необычно сильной летней жары лугов и полей.
Наконец Хэмфри свернул к большому, ярко освещенному дому.
Эдвина была ему всегда известна как очень красивая, холодная и неприступная женщина, в большинстве случаев считавшая ниже своего достоинства общаться с обитателями этих мест. Но сегодня она, кажется, решила для контраста отбросить надменность и разыграть любезную гранд-даму, которая одаривает всех своей благосклонностью. Как только Хэмфри выпрыгнул из своего джипа, Эдвина поспешила к нему, вытянув навстречу руки, и запечатлела на его щеке поцелуй, от которого он тяжело задышал.
Она благоухала, как целый цветочный луг. От его матери всегда пахло фиалками (Хэмфри с детства помнил этот запах, и Августа до сих пор ему не изменила). Но духи Эдвины были не просто каким-то там луговым настоем. Нет, они были высшего качества, несомненно из Парижа, где навострились тоннами намешивать такие роскошные ароматы.
Хэмфри восхищенно потянул носом и двинулся за Эдвиной в дом, где его приветствовали остальные члены семьи.
Стол был празднично накрыт, но сначала все отправились в гостиную на аперитив.
Хэмфри прекрасно знал эту комнату, где за годы ничего не изменилось. Он обстоятельно расселся в старом удобном кресле с подголовником, предложенном ему Эдвиной, и мучительно пытался затеять светскую беседу.
— А где Глен? — отчаявшись, осведомился он, поскольку, несмотря на все усилия, ничего более осмысленного не придумал.
Кенни улыбнулась.
— О, Глен уехал в Шайенн, — приветливо ответила она. — Я думаю, что он вернется очень поздно. — Она умолчала о том, что отсутствие сына ее беспокоит.
— Пожалуйте к столу.
Услышав приглашение, Эдвина украдкой облегченно вздохнула. Вечер обещал быть крайне занудным, а она еще намеревалась сегодня по-настоящему блеснуть. С трудом скрывая за внешним лоском внутреннее неудовлетворение, женщина проплыла в столовую.
