— Не надо замыкаться на своей беде, — сказал он негромко. — Какой смысл в том, чтобы стеной отгораживаться от всякого сочувствия и с ходу отметать любую предложенную тебе помощь?
— И вовсе я так не поступаю, — дрожащим голосом запротестовала Сьюзан. — Просто за последнюю пару лет я привыкла полагаться исключительно на себя.
Кристофер со вздохом наклонился к ней, скользнув рукой по ее спине.
— К чему эта ледяная отчужденность, Сьюзан, — почти умоляюще спросил он.
Звук его хриплого голоса окончательно сломил ее угасшую способность к сопротивлению, а прикосновение требовательных рук пробудило в ней давно дремавшую чувственность. Подняв глаза, Сьюзан поняла, что Кристофер сейчас ее поцелует, и где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что надо бы помешать этому…
Но она даже не шелохнулась, не попыталась вырваться. Более того, порывисто вздохнув, она прильнула к его телу, обвив руками его могучие плечи. Ею овладело странное ощущение, будто она все видит со стороны: и она — не она, и губы, предательски открывшиеся навстречу поцелую, — не ее губы.
А секундой позже весь мир исчез, осталась только нежность и твердость его губ, теплота его объятий, от которых впору было задохнуться.
Поцелуй стал жарче и настойчивее, тело ее жило сейчас как бы самостоятельной жизнью, изнывая по иной, абсолютной и окончательной близости.
Сьюзан почувствовала, что и Кристофер возбужден не меньше, чем она. Он прервал поцелуй, его лицо зарылось в беспорядок ее волос, и возле самого уха она услышала хрипловатый от страсти шепот:
— Ах-х-х! Я чувствую себя как юнец с первой в жизни девушкой!..
Он снова нашел ее губы, но не поцеловал, а лишь слегка зажал зубами ее нижнюю губу. Ее бедро ощутило, как напряглась его мужская плоть. Она прижалась к нему еще плотнее, будто ища в этом тесном прикосновении облегчения от охватившей низ живота ранее никогда не испытанной ей боли. Понимая, что теряет контроль над собой, Сьюзан отстранилась от него. Но лишь чуть-чуть — на большее ее не хватило.
Она испугалась собственной страстности. А ведь я ничего подобного никогда не испытывала, беспомощно подумала она, и мысль эта внезапно отрезвила ее. Испуганно подняв глаза, она прочла на лице Кристофера ту же борьбу чувств, и с первого взгляда определила, что его мучит. Желание. Ни больше и ни меньше. В ту же секунду ее охватил страх.
По сути дела, сказала она себе, Кристофер не так уж и виноват: он проявил дружеское участие, а она своей уступчивостью и бесхарактерностью спровоцировала его.
