Уверенная в том, что опять услышит частые гудки, Кирстен оказалась не готова к тому, что на том конце раздастся длинный сигнал. В одно мгновение все мысли в голове смешались в кучу, руки затряслись с такой силой, что девушка чуть было не выронила трубку. А что, если ответит Роксана? Кирстен решила бросить трубку, но тут же моментально передумала. Завтра утром она уезжает, у нее полное право позвонить, чтобы попрощаться. Когда же ответил Майкл, Кирстен, вконец растерявшись, потеряла дар речи. Минуту спустя в ухе зло пикал сигнал отбоя. С замеревшим сердцем она набрала номер во второй раз.
— Я звоню только с тем, чтобы попрощаться, — затараторила Кирстен, пропуская злое «алло» Майкла мимо ушей.
— Кирстен?
— Да, я, извините, пожалуйста. Надеюсь, что не обеспокоила вас?
— О чем вы говорите? Собственно говоря, я как раз сам собирался позвонить вам.
— Правда? А зачем? — От смущения Кирстен готова была вновь бросить трубку. «Боже! Как я глупа!» — мысленно восклицала она.
Майкл усмехнулся:
— Затем же, зачем звоните вы. Попрощаться и сказать, что буду ждать новых восторженных отзывов о вас в газетах.
Кирстен вертела телефонный провод, наматывая его на кисть руки.
— Майкл… — облизывая пересохшие от волнения губы, забормотала она. — Майкл, я бы хотела оставить вам кое-что па память. Разумеется, я всегда могу послать это почтой…
От собственной наглости — иначе свой поступок Кирстен назвать не могла — у нее глаза лезли на лоб. С какой стати она просит его о встрече? На что надеется?..
— А почему бы мне самому не подъехать за вашим презентом?
— Когда? — с трудом веря в удачу, почти выкрикнула Кирстен.
— Ну, скажем, через час, перед домом.
Едва пропищав: «До встречи!» и повесив трубку, Кирстен бросилась к одному из двух новеньких, купленных Клодией корабельных сундучков, заменивших ее старые чемоданы.
Час спустя Кирстен стояла перед домом в ситцевом пляжном платье с оборками и с надписью «Свобода» на груди. Выглядела она скорее невинной школьницей, нежели молодой женщиной, готовой вот-вот нарушить Десятую заповедь, страстно желая мужа своей ближней. «Ближней» в буквальном смысле слова, поскольку всего через несколько дней Истбоурны должны были переехать в новый дом, расположенный всего лишь в двух кварталах от Шеффилд-Джонсов. Узнав о предстоящем переселении своих заклятых врагов, Клодия «вошла в штопор»: забаррикадировалась у себя в спальне и просидела в ней безвылазно три дня. Теперь же, всякий раз выходя из дома, почтенная леди старалась сделать это как можно бесшумнее и незаметнее, словно ожидая в любую минуту нападения.
