Нельзя сказать, основывается ли этот рассказ на каких-то реальных событиях, но мы можем быть уверены в том, что он ничего не потерял при изложении. Самая ранняя известная его версия — это проповедь о корнуоллском святом Неоте, которая была написана, вероятно, в XI в. или в самом начале XII в. В этой версии король не подкачал: он на самом деле перевернул буханки хлеба (или пироги). Более известная история, изложенная выше, — это приукрашенная версия, написанная в монастыре Св. Неота в Хантингдоншире позднее, в XII в. В тех местах память об Альфреде явно не очень-то чтилась: в этой более поздней версии св. Неот упрекает короля за тираническое поведение в молодые годы и пророчит несчастье; а буханки хлеба сильно пригорают.
Несчастье был предотвращено, а шесть недель на острове Ателни стали поворотным пунктом в жизни Альфреда. Очень хотелось бы знать больше о тайнах партизанского движения короля Альфреда, о способе, с помощью которого он собрал ополчение у камня Эгберта. Об этом мы можем только строить догадки, но относительно раздумий, которые этот переломный момент всколыхнул в душе Альфреда, мы можем быть более определенными. Ясно, что он по-новому показал ему слабость Уэссекса перед лицом угрозы со стороны датчан. Датчане могли легко передвигаться, нападать как с суши, так и с моря; они могли захватить Уэссекс врасплох и разорить его, прежде чем соберется английское ополчение. У датчан сложилась практика строить укрепленный лагерь или, скорее, захватывать старое укрепление и использовать его в качестве базы. В 878 г., когда датчане действовали именно таким образом из Чиппенхэма, Альфред перенял их тактику и создал на Ателни, спрятанном среди болот Сомерсета, базу для контратак. Сражение у Эдингтона было решающим не потому, что оно положило конец угрозе датчан Уэссексу — она исчезла лишь после смерти Альфреда, — но потому, что оно показало возможность нанести сильное поражение войску датчан, после которого Альфред принял меры к тому, чтобы довести свою победу до конца.
Его первый поступок, когда он настоял на крещении короля Гутрума и других военачальников, кажется нам и деспотическим, и утопическим. Это выглядит так, будто он полагал, что насильное крещение сделает варвара цивилизованным человеком. Я считаю, что этот поступок был деспотичным, актом безжалостного, традиционного соблюдения долга. Но он также демонстрирует и другую сторону короля Альфреда: он уже считал себя ответственным за благополучие английского народа при правлении датчан и явно надеялся этим шагом спасти его от религиозных преследований со стороны язычников.
