Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 22 | страница 61
Знахарка обрызгивает больную водой и вычитывает:
Пошли три зари до воды напиться.
И я, раба Божия (имя), пришла,
Чтобы всем трем поклониться.
Как звать первую зарю, я забыла,
Имя второй зари из памяти смыло.
Как звать-величать третью, Богородица открыла.
Ульянушка, третья заря,
Услышь меня и приди до меня.
Явись, матушка, не бойся,
В водице моей чистой умойся.
Возьмись за рабу Божию (имя),
За ее тело, чтобы оно от порчи не скорбело.
На лицо ее – красота, на бело тело – чистота.
А кто слова мои восхочет перебить,
И кто задумает задел мой погубить,
Зорюшка Ульянушка придет
И все чары мудрые разобьет.
Слово мое крепко.
Дело мое лепко.
Ключ, замок, язык.
Аминь.
Аминь.
Аминь.
Особый случай
Покойник-жених
Дело в том, что в этом году я и моя подруга Настя ходили на Родительский день на кладбище. Настя меня позвала с собой. Ее старший брат Максим сбил человека и, придя домой, удавился. Может, его совесть мучила, может, боялся тюрьмы, никто не знает, записки он не оставлял. Если честно, то я никогда раньше на кладбище не была. В нашей семье все, слава Богу, живы. А наши прадеды и прабабушки похоронены совсем в другом городе.
Странно, но на кладбище мне было абсолютно не страшно, даже интересно. Памятники у всех разные, фотографии и цветы. Вы не поверите, но мне там было очень спокойно, может быть, потому, что до этого я никогда не присутствовала на похоронах, не видела слез и как гроб опускают в могилу.
Я пишу это для того, чтобы Вы поняли все дальнейшее. Ничто не могло повлиять на мое нормальное психическое самочувствие.
Когда мы пришли на могилу, я думала, что Настя начнет плакать по брату, но она достала бутылку, и сказала: «Брат у меня был прикольный», и стала мне рассказывать о нем всякие случаи. Мы выпили, помянув его, хотя говорят, что самоубийц не поминают. Я смотрела на его фотокарточку и не могла отвести глаз. Может, это так вино подействовало, но мне стало его жалко, как своего близкого человека, и еще было жалко себя, потому что я никак не могла найти себе парня. У всех девчат были, а у меня нет. Наверное, на Настю подействовало вино, она заплакала, и я вместе с ней. Мимо нас прошла старуха и зло сказала:
– Это водка, а не вы плачете!
Хотелось ей в ответ нахамить, но я сдержалась.
Когда мы уходили, мне казалось, что я этого Максима всю свою жизнь знаю, и я зачем-то сказала: