потревожил в первую минуту не замеченного им слона. Как известно, эти почтенные толстокожие весьма обидчивы, а посему слон, видимо разгневанный непочтительностью юного храбреца, обвил гамена хоботом и поднял на высоту почти трех метров.
Мальчишка, плохо понимая, что происходит, в отчаянии дрыгал ногами, но на помощь не звал.
— Ух ты! — воскликнул Фрике, наконец оценив ситуацию. — Ему ничего не стоит разделать меня под орех… Я уже знаком со слонами… встречался… в Зоологическом саду… кормил дешевенькими булочками… ну давай!.. Не дави сильно-то… вот так… ты же ласковый… — И с полнейшим хладнокровием парижанин принялся поглаживать хобот слона, надеясь, что животное в награду за доставленное удовольствие спустит его на землю. — Вот это да! Какая сила…
Спустившегося с высот Фрике окружили веселые смуглые парни, человек сто, несомненно, абиссинцы. Это был эскорт[77] работорговца. Большинство держали в руках великолепные капсюльные[78] ружья, некоторые — охотничьи двустволки. Они помогли маленькому гимнасту освободиться из объятий слона.
— Огромное спасибо, господа, вы так любезны, — произнес гамен. — Да-да, мой звереныш… — это уже слону, — ты довольно симпатичный, я обещал вкусненького и сейчас же покормлю. Протяни бедную лапку вон к той кокосовой пальме, я сорву чего-нибудь… А пока покушай зеленой травки.
Юноша взял у одного абиссинца кинжал, быстро срезал зелень, скрутил в аккуратный пучок, артистически обмотал его лианой и подал слону, который добродушно и с любопытством на него поглядел.
— Давай, мой дорогой, поешь-ка… Это очень вкусно. Держу пари: не каждый день тебе подают так хорошо приготовленное блюдо.
— Да что ты ему предлагаешь это всего-навсего местный злак, — произнес доктор.
— Не может быть!
— В диком состоянии, мой милый. У растения при постоянной сильной жаре зерно атрофируется[79], не успев вызреть. Все уходит в зелень. И вот вместо великолепных колосьев, как вокруг Шартра[80] или в прекрасном Провансе, мы имеем эту сорную траву…
— Которую с великой радостью ест мой большой друг. Вот, поглядите, приручаю… Он хочет еще. Да, радость моя… сейчас дам.
И пока Фрике добывал новую порцию провианта, беседа Андре с Ибрагимом закончилась.
Молодой человек отвел доктора в сторону и спросил:
— Возьметесь за лечение? Наше спасение в ваших руках.
— Ибрагим серьезно болен?
— Ему всего тридцать пять лет, а он уже чувствует приближение смерти. Все средства оказались бессильны.
Бедняга заучивал наизусть стихи Корана
