— Боже мой, Боже мой, воистину яблоко от яблоньки… Куда отец, туда и ты. В конце концов, что значит разница в одиннадцать лет, когда речь идет о любви?
— Мэтью! — Возмущение Джона было так велико, что на какое-то время он перестал заикаться. — Как ты смеешь? Тр…Тр…Троттер мне как мать… Ч…черт бы тебя п…побрал! М…М…Мэтью! Черт бы т…тебя побрал!
Встав из кресла, Мэтью положил руки ему на плечи:
— Прости. Мне жаль, что все так вышло. Честное слово, жаль. Но вот только… видишь ли, она уже разрушила столько жизней.
Джон с усилием сглотнул; лицо его, минуту назад, словно выбеленное известью, понемногу снова порозовело, но голос его прозвучал весьма жестко:
— Я не согласен с… с тобой. Т…ты не мо…можешь возлагать на нее в…вину за то, что делал и к…как себя вел о…о…отец. А я в…вообще думаю, что она была с…спасением для отца. Б…без нее он п., просто сошел бы с ума.
— Может быть, ты и прав. — Мэтью опять подошел к своему креслу. — И уж, конечно, не надо, чтобы она стала причиной нашего раздора. Послушай-ка, — усевшись, он поднял глаза на Джона, — завтра я собираюсь на шахту. У меня появилась мысль: а не открыть ли ее снова?
— С…снова открыть ш…ш…шахту? Да ведь д…для этого потребуется к…как м…минимум небольшое с. состояние.
— Ну, положим, небольшое состояние у меня есть. Скажем так: пара небольших состояний.
— 3…значит, ты с…собираешься остаться? Осесть в этих местах?
— Пока не знаю. Дядя хочет, чтобы я вернулся. А пока я здесь, возобновление работы на шахте послужит мне зарядкой для мозгов, иначе я сделаюсь таким же, как все тут: начну скакать сломя голову по полям, пить, таскаться по девкам… Хотя против последнего я не возражаю.
— О Мэтью!
— О Мэтью! — передразнил он младшего брата. — Чересчур уж ты праведен, братец. Таких на свете даже днем с огнем не сыщешь.
— Я в…вовсе не п…праведен. Н…на самом деле ты н…ничего не знаешь обо мне. Н…н…но должен же быть к…какой-то предел. Д…должен.
— И каким же образом ты собираешься его установить? — усмехнулся Мэтью.
— Т…ты! Т…ты! — Джон потряс в воздухе кулаком. — Ты просто н…невозможен!
— Ну так что, ты сходишь за подносом или мне позвонить, чтобы его принесла какая-нибудь баба?
Когда Джон вышел, яростно хлопнув дверью, Мэтью, уперевшись ладонями в подлокотники, плотнее вжался в кресло и, не отрывая глаз от пылавшего в камине огня, сквозь стиснутые зубы пробормотал:
— Троттер! Троттер!
* * *
— По-моему, ему недолго осталось, девуля.
— Да, теперь уж недолго.
