Она намеревалась после экзаменов подыскать себе место секретаря или учителя на континенте, но мать становилась старой, и перед выпускными экзаменами заболела. Джин вызвали домой, а когда миссис Росс выздоровела, было слишком поздно, а может быть, она была слишком равнодушна, чтобы начать готовиться снова, кроме того, она стала почти незаменимой в доме.
Никто на острове не нанимал слуг, миссис Росс не могла больше управляться и заботиться о доме. Джин осталась на Ронсе, не имея ни малейшего шанса на какую-либо перемену, кроме как выйти замуж за местного фермера, что вряд ли внесло бы большое разнообразие в ее жизнь.
В силу сложившихся обстоятельств ее детская любовь к Яну переросла в юности в настоящую страсть. Когда стало известно, что Ян в Африке, она выписывала с континента все книжки, которые только можно было достать об этих странах. Ушла с головой в книги по географии, путеводители. Она плакала над романами о чернокожих героинях.
Когда весть о смерти полковника Кастэрса дошла до Ронсы, жители острова, согласно приличиям, хотя без особой искренности, выражали свою печаль, в отличие от Джин, которая бегала веселая, какой уже давно ее никто не видел, напевая за работой и всем радостно улыбаясь, чем очень удивила своего отца.
Однако в день приезда Яна для принятия наследства она не смогла пойти со всеми на берег и смотреть на приближающуюся лодку, на которой он переплывал пролив.
Она надела самое нарядное платье, как и все остальные, и даже пошла на место встречи, но, переполненная чувствами, ускользнула в вересковые заросли, где они так часто играли в детстве. Там она лежала, думая и фантазируя о том, что, в глубине души знала, никогда не сбудется.
Посещение Яном их дома два дня спустя подстегнуло ее самые безумные фантазии. День за днем она ждала его возвращения, и когда он не вернулся, она проливала горькие слезы. Джин знала, что любовь между ними невозможна и живет она только в ее воображении, но ничего не могла с собой поделать. Она жила любовью, которая стала ее неотъемлемой частью, росла в ней с каждым годом.
— Ян… Ян… — часто шептала она одинокими ночами, рассказывая ветру о чувствах, глубоко спрятанных в сердце, и постоянно носила с собой единственную полученную от него записку.
В 1916 году Ян был легко ранен. Ранение было несерьезным, но весь остров тревожился до тех пор, пока сам старый лаэрд не разубедил их, что Ян вне опасности. В это время Джин жила в Эдинбурге и узнала об этом из газеты. Ночами она не могла спать, представляя его больным и беспомощным. Она приходила на занятия бледной и взволнованной до такой степени, что ее товарищи заметили это и всячески старались выказать ей сочувствие.
