— Я знал, что ты потом будешь раскаиваться, — разочарованно констатировал он. — Ты никогда ничем не довольна.
— Ах, я бы не так это сформулировала. — Она села и закуталась в одеяло. — Если ты боишься, что с моей стороны есть какие-то претензии относительно твоих успехов, могу тебя успокоить. В спортивном отношении ты снова был на высоте.
— В спортивном отношении? — Дэвид чуть не задохнулся. — Это так ты воспринимаешь мою примиряющую любовь? Как спортивное достижение?
— Какое это примирение, если ты меня, ничего не подозревающую женщину, затаскиваешь в мою же комнату, обезоруживаешь и…
— Ты совершенно свихнулась! — Дав ей такую краткую характеристику, Дэвид спрыгнул с кровати и стал собирать вещи. — Линн, сварливая коза! Тебе ничем не угодишь! Я мог бы появиться перед тобой в одеянии раскаявшегося грешника…
— В данный момент ты передо мной совсем безо всякого одеяния! — воскликнула она.
— Это так же легко исправить, как и тот факт, что я вообще нахожусь перед тобой! — огрызнулся он и так яростно начал одеваться, что от рубашки отлетели две пуговицы.
— Когда закроешь дверь с той стороны, не забудь защелкнуть замок! И больше не попадайся мне на глаза со своей методикой улаживания конфликтов!
Дэвид распахнул дверь и еще раз обернулся.
— Этой ночью я что-то не слышал ни слова возражения, сладкая моя, а времени для протеста у тебя было сколько угодно… — Он подождал, пока она зальется краской от груди до корней волос. И только тогда подчеркнуто тихо прикрыл за собой дверь и даже бровью не повел, когда изнутри по дереву бабахнули чем-то тяжелым.
— Осторожно, помедленнее, — предупредил Артур Уильямс, помогая Салли сесть в конные сани.
— Спасибо. — Сестра Дэвида обворожительно улыбнулась отцу Линн, а отец Дэвида почти поднял на руки мать Линн, усаживая ее во второй экипаж, ждущий у входа в отель.
— Садись с нами, дядя Карл! — заканючили погодки. — Ты наш любимый дядя!
— Ты составишь компанию Мадлен, — приказала Мэрджори, мать Дэвида, своему супругу-прокурору. — Я не хочу подвергать ее дурному влиянию моего первого мужа.
— А у тебя даже есть чувство юмора, — отозвался Бен Бакли. — Мэрджори, я открываю в тебе все новые и новые грани.
— И думать про нее забудь, — предостерег Джесси Ремник своего предшественника. — Эту женщину я никогда не выпущу из рук. — Он подсадил в сани Пола и Мэри. — Можно ехать.
— Да, все на месте, — добродушно заметил дядя Карл. — Поехали!
Дэвид и Линн остались в одиночестве на тротуаре, а сани тронулись под бодрящий перезвон бубенчиков.
