Дядя Карл ласково встряхнул ее.
— Сейчас все мы пойдем пить рождественский пунш, а когда напьемся до посинения, отправимся, шатаясь, в отель и по дороге будем орать непристойные матросские песни.
— Карл, пожалуйста! — призвала его к порядку Мадлен Уильямс, слегка шокированная, но при этом жизнерадостно хихикающая. — Не так громко!
— Это почему? — взревел дядя Карл и наткнулся на стенд с рождественскими открытками, который чуть не опрокинулся от удара. — В конце концов, у нас Рождество.
Линн не могла не рассмеяться над железной логикой дядиного ответа, и Карл Корнблум потихоньку вздохнул. И зачем только эти глупые дети развелись! Он с самого начала знал, что они идеально подходят друг другу.
— Ты все-таки лучше всех, дядя Карл, — пробормотала Линн, улыбнувшись ему, но глаза у нее были на мокром месте. Рождественская музыка, вся окружающая атмосфера и трогательная попытка дяди подбодрить ее вызвали у Линн слезы.
Карл Корнблум мрачно посмотрел на любимую племянницу.
— Если бы я тогда находился рядом с полем боя и узнал о вашем намерении развестись, то немедленно явился бы к вам, каждого основательно выпорол и запер вместе в комнате до тех пор, пока вы не помирились бы навечно или не поубивали друг друга.
Сентиментальное настроение Линн растаяло, как снежинка на горящей лампочке.
— Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, — заявила она, высвобождаясь из-под его руки. — Но если ты имеешь в виду некоего незрелого юнца… я, во всяком случае, уже два года как о нем не вспоминаю.
Теперь дядя Карл посмотрел на нее очень, очень сурово.
— Сначала научись врать и уж потом пудри мозги своему любимому дяде, дура набитая, — буркнул он.
Линн вздрогнула, услышав те же слова, что когда-то бросил ей Дэвид, но загоревшиеся недобрым огоньком глаза увидели крайне довольную, ухмыляющуюся физиономию.
— Хо-хо-хо! — воскликнул дядя Карл, продолжая изображать из себя Деда Мороза, и от души двинул ей в челюсть одетой в варежку рукой, перед тем как затащить всех родственников в заведение, где, по его уверению, варили самый лучший рождественский пунш во всей округе озера Тахо.
Благодаря неконтролируемой медвежьей силе дяди Карла часом позже, по возвращении в отель, Линн шатало не только от пунша, но и от ощущения, что у нее вывихнута челюсть. Она осторожно ощупывала двумя пальцами подбородок, когда взгляд ее упал на мужчину, входящего в лифт.
В следующее мгновение двери автоматически закрылись, но Линн застыла, словно пораженная молнией. Высокий, светловолосый. Лица она почти не разглядела, но это точно был двойник Дэвида… Или же фантазия сыграла с ней злую шутку, ведь сегодня она так часто вспоминала своего бывшего…
