Ситуация была настолько банальной, что не вызвала у Кейт ни удивления, ни беспокойства.
Она выбралась из машины, ежась от холодного ветра, шелестевшего верхушками оливковых деревьев, и спокойно спросила:
— Что дальше?
— Мне очень жаль. Черт бы побрал эту колымагу! В следующий раз буду осмотрительнее. Боюсь, что единственный выход — это отправиться пешком до ближайшего дома или деревни. К сожалению, автомобили здесь довольно редки. До дома Торлини еще добрых пять миль. Но я почти уверен, что неподалеку имеется небольшой albergo[3]. Оттуда мы сможем позвонить. Или вы предпочитаете подождать в машине?
Кейт взглянула на безлюдные поля. Яркая итальянская луна освещала пологие склоны холмов, поросшие оливковыми деревьями, и пыльную белую дорогу, уходящую куда-то во тьму. Стояла абсолютная тишина, если не считать заунывного шуршания ветра. Глядя на этот мрачный пейзаж, Кейт вспомнила лунный ландшафт, фотографию которого видела в каком-то журнале.
— Я ни в коем случае не останусь в машине, — резко ответила она. — Вы могли бы предупредить меня о возможности подобного происшествия, тогда бы я надела более подходящую обувь.
— Уж не думаете ли вы, что я это все подстроил?!
Негодование, прозвучавшее в голосе Джонни, было столь искренним, что Кейт стало стыдно за свою резкость. Она взглянула на его потерянное лицо и постаралась исправить оплошность.
— Нет, я так не думаю. Глупо здесь торчать. А вы уверены, что нам удастся найти albergo?
— Если не удастся, что ж, доберемся до дома Торлини, сбив в кровь ноги. Черт, ну и невезение! Что ж, делать нечего. Давайте я возьму вас под руку. Вот так. Вперед? Хорошо еще, что вы такая рассудительная, другая девушка на вашем месте непременно начала бы сходить с ума.
— Я тоже схожу, — устало сказала Кейт. — Но какой смысл это показывать?
— Никакого. Простите. Вы в полном порядке.
Джонни шагал чуть покачивающейся походкой, неожиданно стремительной для его несколько оплывшей фигуры. Кейт полностью сосредоточилась на том, чтобы не отстать, на время выкинув из головы все прочие мысли. Она больше не ломала голову ни над странным поведением Джанетты, ни над загадочным телефонным звонком. Если Люсиан и в самом деле жив, остался ли он таким, каким был, не наложили грязные воды Тибра свою печать на тонкие черты его печально-угрюмого лица? Сейчас Кейт не думала об этом. В голове у нее царила пустота. Все призраки отступили, и перед глазами маячила лишь неровная пыльная дорога. Кейт неловко шагала в своих туфлях на высоких каблуках, изо всех сил стараясь поспеть за Джонни. Застрять среди Альбанских холмов в двадцати милях от Рима. Что может быть нелепее? Хорошо еще, что рядом неунывающий Джонни Ламберт. Уильям на его месте непременно начал бы рвать и метать, и ей пришлось бы его успокаивать. Кейт невольно улыбнулась. А успокоившись, Уильям разразился бы смехом и поцеловал ее, и на мгновение все встало бы на свои места. Как было бы замечательно оказаться сейчас дома, в своей полуподвальной квартирке! Наблюдать, как Уильям, растянувшись в стареньком кресле, нещадно дымит трубкой, просыпая повсюду пепел и разбрасывая горелые спички, слушать его низкий, слегка ленивый голос… Кейт подумала, что впервые ее столь остро потянуло к нему. А может, в эту самую минуту Уильям тоже думает о ней. Странно… Ей вдруг подумалось, что и Джонни, который, тяжело дыша, размашисто шагал рядом, и Джанетта с ее неумелой ложью, и призрачный, искаженный голос в телефонной трубке — все это ненастоящее. И Франческа тоже ненастоящая. Словно все это сцены из какого-то фильма. А реальность осталась там, в ее лондонской квартирке.
