Он старался по-философски относиться к этому. Она была матерью его сына, идеальной хозяйкой, элегантной красавицей, безупречной управительницей его поместья. Бесполезно и наивно — жаловаться на судьбу и ждать от жизни совершенства.
После рождения сына Мари получила поздравительное письмо из Нового Орлеана. Очевидно, так или иначе до Джулиана доходили вести о ней, подумала Мари после того, как быстро пробежала глазами письмо. А затем, с неожиданными угрызениями совести, она прочитала, что ее брат вынужден был расстаться с «Розовой плантацией». Жалуясь, он сообщал, как отчаянно сражался, чтобы сохранить это место для всей семьи. Мари поняла, что как опекун матери он вложил не только свои собственные, но и ее средства в попытки сохранить имение. Ничего не поделаешь — оно ушло в чужие руки. Он, Одри и дети переселились в дом во Вье-Карре. Во всем же прочем Джулиан рад, что находится вблизи матери в такое время, когда она особенно в нем нуждается.
«Ах, Джулиан! Какой же ты милый! Нет худа без добра. Зато ты можешь быть рядом с maman. Ты лицемер!»
Но были и другие поразительные новости. Похоже, Дези вернулась домой из Голливуда, чтобы восстановить свое здоровье. Мари громко расхохоталась. Джулиан так деликатно построил фразу, что создавалось впечатление, будто Дези просто уезжала куда-то на каникулы, во время которых заболела.
Мари уже раньше слышала от «друзей», что «кто-то» видел Дези в Калифорнии; говорили, что она превратилась в высохшую алкоголичку с больной печенью, весом всего килограммов сорок, к тому же пристрастившуюся к кокаину. «Бедная Дезирэ!» Конечно, эта история была явно преувеличена злобными языками. Мари вспомнила Дези в ее серебристо-белом платье в тот вечер, когда ее увенчали короной королевы Карнавала. Как же она была ослепительно хороша!
«Maman без изменений», — сообщал Джулиан. Было бы чудесно, если бы Мари смогла нанести им визит со своим мужем, маленьким сыном и девочками. Доктора не могут сказать, как долго maman еще протянет, это лучшее время для примирения, исцеления старых ран. Джулиан умоляет ее сделать это сейчас, пока не поздно.
Мари давным-давно простила Дези. Дези предала ее, но куда сильнее и ужаснее Дэзи сама себя наказала. Но при этом Мари не хотела видеть ее. Это будет слишком мучительно. Мари не могла даже представить, как увидит свою мать, то, что сталось с ней, — ведь и она сыграла свою роль в этой трагедии. Что же касается Джулиана, то его она не собиралась прощать, в ее глазах он был ничто — жалкая личность.
