Дохляк поднялся, колени задрожали. Он подошел к своему пакету с уродинами-куклами. Перед глазами все расплывалось.
Мир тонул в белой дымке.
Дохляк схватил пакет. Полиэтилен зашуршал и начал морщиться.
Боль поглощала.
Бум-бум-бум. Из груди слышалось постукивание.
В тихой подсобке запредельно громко разнесся треск одежды — Дохляк рвал на себе футболку.
Правда — она простая. Он знал, что умирает. Даже если откинется не завтра, так послезавтра — точно. Даже если заработает давно неработающий моторчик — сдохнет. Конец близок. Эта будет та смерть, которая спасет.
Который день Дохляку снился один и тот же сон: он находит тоненькую иголку. Глядит, как блестит крохотное острие. Она, иголочка, говорит: я помогу избавиться от всех проблем, я это умею. Дохляк растягивает губы-черви в подобие улыбки. А маленькая спасительница продолжает: давай я зашью тебе веки.
Он соглашается.
Сияющее серебро все ближе и ближе к глазу.
Главное не моргать.
Пот градинами скатывается с него.
Не моргать!
А иголочка шепчет и шепчет о спасении.
Ближе. Еще ближе.
Кончик касается века. Боли Мертвяк не ощущает.
А потом он чувствует, как вытягиваются губы и превращаются в мушиный хоботок.
Дурацкий, глупый сон.
Боль в груди затихла. Дохляк зажмурился. «Архаровцы» что-то сделали с ним. Чертовы уроды никогда не отпускают своих жертв. До некоторых пор он боялся того, что лишится своей кожи, лишится части прошлого, но теперь ему было ничего не страшно.
Господи! Какой же он идиот!
Он выплюнул зеленую слизь. Густую, как смола.
Дохляк бросил взгляд на постер с полуголой девицей. Та ехидно улыбалась, обнажив белые зубы. Зубы у нее были идеальные, словно ненастоящие. Впрочем, ненастоящие у нее были и сиськи.
Глаза заволокла серая пелена. Дохляк коснулся левого века и посмотрел на палец. Какая-то коричневатая жидкость обволакивала ноготь. Он скривился.
Дохляк не понимал, что с ним происходило. Не понимал, с чего его сердце начинало биться. Не понимал, почему «архаровцы» не нападали на него.
Не понимал.
По потолку полз паучок. Дохляк даже слышал, как шуршали лапки насекомого, цепляясь за бугорки побелки.
Шерк-шерк-шерк.
Мелькнула мысль: в Городе нет мух. Дохляк видел кузнечиков, бабочек, личинок, скарабеев, жучков-пожарников и даже мушек и комаров. Однако, никогда не замечал мух. Откуда они все могли взяться?
Зато были «архаровцы».
На столе что-то блеснуло. Дохляк, кряхтя, поднялся.
Похоже смерть сегодня отменяется. И это скорее плохо, чем хорошо. Внутренний голос опять обманул его.
