В России политическую позицию можно артикулировать просто. Написать две даты: 1917 и 1991. Напротив каждой поставить плюс или минус. Получится четыре базовых позиции, все остальное — подвиды и вариации.
Можно расширить тест до мирового. Выписать ряд чисел в столбик:
1648
1789
1848
1861
1917
1918
1945
1968
1991
Положительное отношение — 2 балла, нейтральное — 1, отрицательное — 0. Чем больше сумма, тем левее ваши убеждения. У предельно левого будет 18 баллов, у предельно правого 0.
Лучше бы, конечно, довести цифирь до десятка. Почему-то десятое не всплывает… Может, кто подскажет.
Впрочем, события продолжаются. Что-нибудь десятое в этом мире случится если не со дня на день, то с года на год.
…Напоследок: а если человек не знает, что было в соответствующий год? Ну ставит прочерк. Если прочерков больше, чем ответов, человек признается аполитичным. Какого бы мнения не был по оставшимся пунктам. Он темный, и это главное. Его позиция не роляет. Ему пальчик покажи — перевербуется. Почти любой, наверное, в случае чего перевербуется теоретически и практически. Но пальчика хватит не любому.
Пережитки темного настоящего
Зашла тут речь — что нас более всего поразило бы в каком-нибудь 17 веке? Есть подозрение, что более всего — антисанитария. Отсутствие, простите, канализации, ну и водопровода. Дамы и кавалеры на балах, писающие в горшки. А вот предположим, что человечество еще немного поживет, не обратится в пыль, машинный концлагерь и прочее нехорошее. Скажем грубо — оно разовьется. И что с позиции вот этого развитого человечества — покажется им столь же тягостным и нелепым, как нам — отсутствие в Версале канализации?
Каждый, конечно, может рисовать и грезить свое развитие. С него и будет определяться «главная адскость» современности. По мне, это будет:
1). Обязательный для большинства рабочий день, вот это хреново с 9 до 18, или как там оно.
2). Транспортная заковыка, у кого час, у кого два, три — каждый день, чтобы отбыть вот эти с 9 до 18.
Человек быстро привыкает к хорошему. Если его избавить от этих двух штук, а потом немного в них окунать, он и поймет, что это такое. Ад это и дикость. Вроде как горшки в Версале.
Как известно, имманентный ограничитель свободы выступает ее условием, иными словами, теряя в ограничении, она убывает. Например, совесть. Как это было возможно?
Иметь совесть: мыслить общинно, не выделяя себя; у тебя нет отдельного «интереса», как нет интересов у части тела; реально лишь тело, взятое целиком. Ты ни важнее других, поскольку, в конечном счете, ни важен ни ты, ни они — важна общность, единственно представимая как подлинность. Общность — от семьи до империи, до природы, до
