И вот, значит, правило: скудости моего вкуса все же хватает на то, чтобы меня пытать, к примеру, плохими стихами или плохим фильмом. Я даже знаю обычно, почему это плохо, на это хватает скудости моей аналитики. То есть могу объяснить. Из того, что хорошо, мне нравится — ну, я же темный, мы же договорились — положим, 1 %. Который что-то трогает, совпадает. Но как заценить основной массив, который не трогает?
А простое правило: хорошо все то, про что я не могу развернуто объяснить, ПОЧЕМУ оно плохо. Хорошим искусством меня тоже ведь можно пытать. К чему мне оно, если там нет меня. Но если я не могу на пальцах показать, где оно плохо, оно хорошо. И буду на том стоять. Как бы меня с этого не мутило.:)
А ведь простое правило вежливости, если вдуматься. Если бы оно работало в наших интернетах, качество жизни в оных поднялось бы на уровень. Но куда там. Все ж эксперты. Начиная с тринадцати лет от роду…
Как часто два порока и более, спаянных более-менее удачно, производят впечатление если не добродетели, то хотя бы не стыдного анкетного прочерка. Например, от обвинений человека в полнейшей ебанутости спасает лишь его полнейшая зашуганность. Жадность, компенсированная стадностью. Подлость, уравновешенная неврозом. Раздолбайство, прикрытое рабством. Одним грехом меньше, и социально приемлемое создание кажется чудищем. Ату его. А надо поздравить, погладить, задать новорожденному чудищу сахарку. Не слишком серчая на тех, чье бяка выпуклее оттого, что не прикрыта другими.
Ставка на «воспитание индивидуальности» парадоксально приводит к коллективизму. Что значит вообще — индивидуальный подход? А это значит развивать то, что лучше всегда развивается. Играешь в баскетбол — играй, читаешь книги — читай, лезешь в компьютер — лезь. Мальчик-математик свободен от физкультуры, мальчик-футболист свободен от синусов и котангенсов. Не надо «гармоническую личность» из каждого, не надо широким фронтом, надо как Наполеон — максимальная концентрация ресурсов в зоне прорыва. Предметы если не в школе, то в вузе — сугубо по выбору, никакого принуждения к типовому досугу, каждому свое. Только в крайнем случае спортсмен должен браться за книжку, а ученый за мячик (когда человек сам уже загибается, и побочный дефицит начинает мешать в главном призвании, так бывает).
Это максимизация и личного успеха, и общего блага. Но обе максимизации — при условии. Должна быть очень сложная и гармоничная социальная ткань. Другие должны прикрывать твои дефициты, а не играть на слабых местах. И если человек специалист-флюс, сколь угодно крутой специалист — он обречен на коллективизм, на встраивание в корпоративность. Поодиночке такие сдохнут.
