Всё совпадает именно сейчас,
Когда стреляет в грудь мне государство,
Мы сможем свидеться, поняв в который раз:
Любовь его – лишь скрытое коварство.
Мартыновы, – ломается строка, –
Вы слышите? Не лгите, что уснули!
Поручиком Тенгинского полка
Я защищён навек от вашей пули.
Поэта грудь – что сына Бога грудь:
Копьё иль пуля жизнь не остановит.
Окончен путь земной, и снова в путь –
К неясной, дальней и прекрасной нови.
Минута откровенья коротка,
Прекрасен миг рождения и смерти...
«Поручику Тенгинского полка», –
Пишу рукой дрожащей на конверте.
Лариса ЯШИНА
В ТАРХАНАХ
Льёт дождь.
Холодный долгий дождь,
Хотя и середина лета.
А ты задумчиво идёшь
Землёй мятежного поэта.
В усадьбе тихо, ни души,
Дом барский звука не уронит,
Лишь кто-то в тёмном капюшоне
Из дома ключника спешит.
К пруду склонился старый вяз,
Грустя, должно быть, о поэте,
И не понять: где ты сейчас –
В сегодня, в прошлом ли столетье?
Чуть слышно звякнули ключи,
И занавеска колыхнулась, –
Наверно, бабушка вернулась,
Поставив в церкви три свечи.
Печали ноша нелегка,
Стоят деревья в карауле[?]
Летит, летит через века
В сердца мартыновская пуля!
Лидия ТЕРЁХИНА
В ТАРХАНСКОМ ПАРКЕ
С сомлевших лип на землю каплет мёд,
пью воздух горьковатого настоя.
А в небесах, расплавленных от зноя,
единственное облачко плывёт.
Как парус – всем послушное ветрам,
которые судьбой его играют.
Куда плывёт, откуда – знать не знает,
все небеса ему и дом, и храм.
Как дымка жизни, отряхнувши прах
остывшего земного пепелища,
в высотах горних счастия ли ищет,
приюта ли в неведомых мирах?
А может быть, оно – всего лишь тень
души давно убитого поэта,
отпущенная в твердь на этот день?
Тарханский парк. Июль. Макушка лета.
Валерий СУХОВ
ИСХОД
И в небесах я вижу Бога.
М.Ю. Лермонтов
Огромной огненной купелью
Кипел полночный небосвод.
Поэт не спал перед дуэлью –
Предчувствовал её исход.
Свеча погасла на рассвете.
Растаял пепел без следа.
И что писал он перед смертью,
Мы не узнаем никогда.
Какие строки родились
Под чёрным дулом пистолета?
На сердце кровью запеклись
Последние стихи поэта…
Судьбе доверился он слепо,
И роковой замкнулся круг.
Упав на землю, обнял небо
Раскинутым изломом рук.
Открылась звёздная дорога
К вершине тверди голубой.
И в миг последний образ Бога
Поэт увидел над собой!
