- Вот так ты думаешь, Мария? Ну, что ж, могу только добавить, что, возможно, в молоке нет буквы «р» потому, что она есть в слове «Мария», в слове «дура», а также в словах «редкая», «круглая» и «кошмарная».
- И какая связь?
- Никакой, Мария. Тем более, что в слове связь тоже нет буквы «р».
- Антонио!
- Да, Мария.
- Посмотри, какая прекрасная шуба. Может быть, ты мне ее купишь?
- Что, Мария? Ты предлагаешь мне – видному борцу за права животных – купить тебе эту меховую шубу? Поддержать этих негодяев, истребляющих животных?
- Просто, она такая красивая…
- Слезинки маленького сурка не стоит эта шуба. А она стоит десять тысяч! Представляешь, сколько слезинок он должен пролить за такие деньги?
- Ну, хорошо, извини… Тогда давай купим вот эту шубу из искусственного меха.
- Что ты говоришь, Мария! Знаешь, сколько искусственных животных погибло, чтобы из них сшили эту шубу? Каких-нибудь искусственных песцов или искусственных кроликов? А ведь они могли бы сейчас бегать по искусственным полям, щипать искусственную травку, искусственно размножаться, воспитывать искусственных детей!…
- Антонио, я же всего этого не знала! Давай тогда, хотя бы, купим мне куртку на синдипоне.
- Ты поражаешь меня, Мария! Разве ты не знаешь, что синдипон – это птица, которая водится в основном в Китае, и именно ее пухом набивают эти куртки? И сейчас она там без пуха мерзнет… и вымирает.
- Ну, хорошо, Антонио, ты мне все объяснил. Давай тогда, хотя бы, купим спички, чтобы было чем зажечь газ в нашей квартире…
- Я не верю своим ушам! Знаешь, сколько деревьев было уничтожено, чтобы…
- Хорошо, хорошо, Антонио, я все поняла. А зачем же мы пришли в магазин?
- Купить мне текилу.
- А тебе не жалко кактусы, из которых она делается?
- Нет, Мария. Кактусов очень много, и становится все больше, так что скоро они вытеснят все живое, включая людей.
- А что же делать?
- Нужно бороться. Я каждый день уничтожаю несколько кактусов путем выпивания текилы. Может быть, я даже паду на этой войне… и засну. Если это случится, обещай мне накрыть меня одеялом и поставить рядом тазик.
- Антонио… Антонио…
- Что, Мария?
- Мне плохо.
- Сама виновата, Мария. Не надо было так напиваться на дне рождения у этого негодяя Родригеса.
- Но ведь ты же сам мне говорил «выпей, от ста грамм ничего не будет».
- Так ты же выпила четыреста!
- Ну, я подумала, что если от ста ничего не будет, то от следующих ста тоже не будет. И от следующих.
- Мария, теперь ты понимаешь, как мне бывает тяжело каждое утро? Ведь я пью не только первые и следующие сто, но и еще следующие восемь – десять – двенадцать.
