— Сейчас, Андрей, включу, как раз батарейки заменяю, — пыхтя ответил директор ФСБ самому себе.
— Борис Николаевич, вы извините, но мы вам сейчас импичмент делать будем, — сказал один из призраков, обращаясь к президенту. — Не волнуйтесь, это не больно. Лежите-лежите, не вставайте.
И все присутствующие молча кивнули. Борис Николаевич снова захотел проснуться, но опять не получалось.
— За что же это мне, понимаешь, импичмент? — строго спросил он, обводя компанию заговорщиков суровым взглядом. — Я вам не Клинтон какой-нибудь!
— Вы слишком много сделали для демократии в России. Ваше здоровье подорвано. Пора отдохнуть, — бойко ответил за всех олигарх Авраам Осиновский.
— К тому же, в новое тысячелетие должны войти новые люди. В смысле — с деньгами, — веско добавил директор ФСБ Ступин (Петров). — То есть — мы.
— Мне ещё два года до дембеля осталось. Дайте спокойно дослужить, — попросил заговорщиков Пельтцер. — Не хочу, понимаешь, как Хрущев, на госдаче огурцы сажать.
— От дачи советуем вам отказаться в порядке трудовой дисциплины, — сказал кто-то из гениев реформ, — а то народ нас не поймет.
— Народ, народ! — неожиданно для себя взорвался Борис Николаевич. — Нарожали бабы от коммунистов, понимаешь, потомственных дураков и лентяев. Работать хотят как папуасы, а жить как европейцы.
— Чистая правда, — грустно подтвердил Егор Радар и сочувственно потрепал президента по плечу.
— Нормы доходности от инвестирования в человеческий капитал коррелируются с уровнем личного развития индивидуума.
— Другого-то народа у нас таки нет, — вздохнул олигарх Авраам Осиновский.
— И никогда не будет, — отрезал директор ФСБ железным голосом.
Ирина Помада заплакала и порывисто налила себе стакан чая без сахара.
— Опять же на Кавказе неспокойно, — невпопад добавил кто-то из безымянных депутатов Государственной Думы и громко, испуганно икнул.
— Караул устал, — донеслось из самого темного угла. Щёлкнул затвор автомата.
Вот тут Борис Николаевич решительно захотел проснуться, но абсолютно ничего не получалось.
— Что вы от меня хотите? — хрипло спросил он у призраков.
— Подпишите указ о своей добровольной отставке, — ответил ему нестройный хор голосов.
— А то хуже будет, — добавил директор ФСБ. — Нам.
— А кто же Россией будет править, понимаешь? — удивился президент Пельтцер.
— Назначьте меня, — громко крикнул четвёртый гений реформ Германцов.
В ответ на его реплику из угла вышел стражник с погонами полковника и ударил его откидным прикладом автомата Калашникова по локтю. Германцов ойкнул, быстрыми шагами отошел в сторонку и налил себе водки из графина, морщась от боли.
