Фёдор Ступин не был представлен гостям ни как брат Андрея, ни вообще как-нибудь. Он сидел запертым в кабинете хозяина вместе с пингвином Тири и испуганно прислушивался в визгам, пьяному хохоту и матерным междометиям, густо доносящимся из гостиной. Уже несколько месяцев Фёдор жил в Германии и всё никак не мог привыкнуть к этой стерильно чистой и очень шумной стране. Андрей подозрительно проворно сделал брату паспорт гражданина Коста-Рики с десятилетней немецкой гостевой визой и оформил его младшим референтом посла Гондураса при консульстве Никарагуа в Германии. Голова бывшего московского аспиранта Ступина начинала регулярно кружиться от внезапных перемен в его жизни. И он успокаивал себя тем, что на Родине о нём просто некому вспоминать. Наверняка, в его комнату в коммуналке на Таганке соседи пустили временных жильцов. Шеф Акимов считает его без вести пропавшим ренегатом от науки и предателем-перебежчиком. И любимая женщина не льёт по Фёдору слезы, поскольку не существует в принципе.
Фёдор сидел в кресле брата и вертел в руках старый самодельный фотоальбом, наподобие дембельского. В нем, судя по пояснительной надписи на обложке, хранились невесть откуда взявшиеся фотографии допросов и пыток, когда-то производимых в Ордена Трудового Красного Знамени Сухановской особорежимной тюрьме НКВД. С первой фотографии на Фёдора безотрывно глядело мрачноватое лицо следователя Богдана Кобулова, огромного палача весом сто тридцать килограммов, который мог убить человека одним ударом кулака. Как загипнотизированный Фёдор смотрел на это фото и не решался перевернуть страницу.
— Что, братан, историей интересуешься? — за плечом Фёдора неожиданно появился Андрей. — Это я у вдовы полковника Эсаулова купил всего за сто долларов. Уникальный исторический материал, я тебе доложу. Извини, что гостям тебя не представляю. Не хочу своё лицо на людях дублировать. Во избежание международного конфликта. Ты выпить хочешь? — и Андрей протянул брату стакан виски.
Тот залпом выпил предложенный стакан и слегка очнулся:
— Слушай, а по какому поводу устроен сегодняшний балаган?
Андрей наклонился к уху Фёдора и горячо зашептал:
— Ты чо, брателло! Сегодня же главный день в моей жизни. После женитьбы, конечно, хи-хи. Я у них с крючка соскочил! Только — тс-с… Теперь я сам себе полный хозяин. У меня на Директора ФСБ и на самого президента Пельтцера такой материальчик появился, что в Кунцево меня решили досрочно на волю отпустить, — Андрей снова пьяно хихикнул. — Ребята из DIA пару документов на днях мне подогнали. Я только было их названия начал по спецсвязи зачитывать, как мне из Москвы моментально о присвоении внеочередного звания сообщили. За особые, говорят, заслуги. А сами на том конце провода от страха заикаются. Так что, я теперь — не шали! — подполковник в отставке с сохранением служебного удостоверения, личного табельного оружия, ежемесячной выдачей спецталонов на мясо, молоко и масло плюс пенсии по выслуге. Гуляем, брат!
