— Мы вечером с Алинкой в клуб советских офицеров собрались, — Андрей притворно замялся. — Сама Алла Разина с концертом из Москвы приезжает. Потом политинформация, танцы и всё такое.
— Пойдем, — Вальтер оглянулся и понизил голос. — Наша армейская порнобригада из Шверина замастрячила новый секретный видеоролик. С двадцатидюймовым Дитмаром Шюрцем. Старшие офицеры сегодня устраивают закрытый просмотр. Меня пригласили как победителя социалистического соревнования. Сегодня в десять вечера, в каптерке на КПП. Посмотришь, как трахаются настоящие жирные девки. Все в униформе и вдвое толще ваших украинок! Только — тсс…
— Вальтер, ты что? Я же семейный человек и коммунист! — разозлился Андрей.
— Ну тогда приходи с женой! Какие проблемы?
Андрей Ступин сплюнул и задумался. «Начальство приказало устанавливать неформальные отношения с офицерами ННА. Пора мне личную легенду для Западного Берлина разрабатывать, а то так в легалах и прохожу до пенсии. Надо готовиться ко внедрению во второй бронекавалерийский, к амерам, на ту сторону. Английский язык вот только подучу малость. Ё-мое! А как мне Алину-то на сегодняшний просмотр уговорить? У неё в ушах одна только Алла Разина под круглосуточный шоппинг на Хакеше Хёфе. С другой стороны, я ведь ещё никогда настоящее немецкое порно не видел. Только ознакомительные пособия в Высшей Школе. Тоже мне, офицер-разведчик! Надо будет Алине какую-нибудь поганку завернуть про альтернативное прогрессивное кино немецких товарищей по оружию. Пока она разберётся, уже поздно будет, кинопроцесс пошёл, как говорит генсек Горбачёв. Надо только не забыть заранее на себя в особый отдел части докладную написать, пока Вальтер не настучал».
— Ладно, уговорил. Только спрячь свой умный револьвер, а то простудишь. Пиво с меня.
— Zer Gut, — ухмыльнулся в ответ Вальтер и тут же оглушительно заорал на какого-то гражданского бедолагу, со страху рассыпавшего картошку из авоськи всего в ста метрах от контрольной полосы.
«Нигде в мире, — отметил для себя Андрей Андреевич фон Штирлиц, — не любят так командовать и делать руководящие жесты дубинкой, как у нас». Он вдруг поймал себя на том, что подумал о восточных немцах и о Народной Германии, как о своей нации и о своей стране. До сегодняшнего дня в мыслях он ассоциировал себя исключительно с Германией Западной и со своими любимыми автомобилями «Майбах». «Надо побыстрее перебираться хоть тушкой, хоть чучелом в Западный Берлин. Завтра же подам рапорт наверх на разработку подходящей легенды. А то на этой стороне так навсегда геде-эровским совком и останешься. Личный состав штази инструктировать на твердой зарплате». Андрей резко развернулся и пошел по Лизенштрассе, по направлению к серому комплексу однотипных зданий, в одном из тускло светящихся окон которого его ожидала верная жена офицера Алина. За его спиной включили прожигающе-яркие огни на осветительных столбах и прямо над КПП. Недружелюбно залаяли чёрные овчарки-волкодавы на разводе. Вечерняя осенняя листва запахла по-домашнему: тревогой, черёмухой, подгорелым хлебом и квасом.
