Шамас обрадовался этой новости: он с удовольствием остался бы в каком-нибудь подходящем месте, потому что так и не сумел привыкнуть к кочевой жизни с ее ежедневными долгими переходами. Шамас даже начал немного скучать по хранилищу глиняных табличек, в котором его когда-то обучал Илия. Не считая Аврама, никто во всем роде Фарры, роде кочевников, не интересовался ничем, кроме как здоровьем коз и овец и событиями, произошедшими за время дневного перехода.
Сидя в шатре, укрывавшем его от начавшегося дождя, и слушая, как Фарра рассказывает о том, что их ждет в Харране, Шамас вдруг спросил у своего отца, есть ли там хранилище глиняных табличек, где он, Шамас, смог бы продолжить учебу.
Ядин очень удивился, услышав от сына такой вопрос.
– Я думал, что для тебя учиться – сущее наказание.
– Ты ошибся, отец. Я уж лучше буду учиться, чем кочевать с места на место.
– Такова наша жизнь, Шамас. Не относись к ней пренебрежительно.
– Я вовсе не отношусь к ней пренебрежительно, отец. Мне нравится засыпать, глядя на звезды, и вставать с рассветом. Я дал имена всем нашим козам и овцам и научился доить коз. Но я уже соскучился по учебе.
Отец Шамаса задумался. Он знал, что его сын умен от природы, а это путешествие на север, похоже, заставило Шамаса взглянуть на мир другими глазами, и поэтому у него вдруг проснулось желание учиться.
Ядин решил поговорить с Фаррой и Аврамом, посоветоваться с ними, как ему следует поступить со своим сыном.
Вскоре род Фарры стал лагерем у стен Харрана. Фарра снова принялся лепить из глины, а помогали ему в этом сыновья Аврам и Нахор. Его искусные руки могли вылепить фигурку бога, однако он также изготовлял кирпичи и посуду сложной формы. Впрочем, чтобы обеспечить свои семьи пропитанием, они по-прежнему разводили овец и коз и держали множество ослов, используя их для перевозки грузов.
Ядин попросил Фарру подумать над тем, каким образом Шамас смог бы продолжить обучение.
Как-то раз перед заходом солнца Аврам стал искать Шамаса. Он увидел, что мальчик играет с другими детьми, однако лицо Шамаса почему-то было грустным.
– Шамас! – позвал его Аврам.
Мальчик немедленно подбежал к нему.
– Я подумал, что теперь, когда мы наконец-то прибыли в Харран, я, пожалуй, смогу рассказать тебе историю сотворения мира. Мы подготовим глину, чтобы сделать из нее таблички, а ты, поскольку прихватил с собой палочки для письма, сможешь записать мой рассказ о том, почему Бог создал нас. Знаешь, из всего того, что способен увидеть за свою жизнь человек, на веки вечные останется лишь то, что он сумел записать.
