— Вот. Позвольте вам показать, — шепчет Ник и отходит, чтобы надеть резиновые перчатки. Затем он возвращается к Чарли и ровнейшим движением снимает маску и поднимает край повязки, показывая работу.
Вэлери невольно ахает при виде лица своего сына. Его щеку покрывает слой бледной, прозрачной кожи, усеянной крошечными дырочками, сквозь которые сочится кровь и жидкость. Маска призрака под его маской. Сцена из фильма ужасов. Вэлери никогда не позволяла себе их смотреть, всегда закрывала лицо ладонями. Она чувствует, как ее начинает трясти, но сдерживает слезы.
— Вы хорошо себя чувствуете? — спрашивает Ник.
Она кивает, задыхаясь, заставляет себя собраться с духом.
— Запомните. Графту нужно время на заживление, — повторяет Ник, возвращая на место повязку и маску.
Вэлери понимает: она должна что-то сказать, — но не может произнести ни звука.
— Через несколько дней вид будет совсем иной. Вы будете поражены.
Она снова кивает, ее тошнит, наваливается слабость. Вэлери говорит себе, что не может упасть в обморок. Она никогда не простит себе, если лишится чувств при виде лица своего сына.
— Как только образуются сосуды, графт обретет нормальный телесный цвет. И двигаться будет, как нормальная кожа, когда заживет и прикрепится к лежащим под ним слоям ткани и мышц.
«Скажи же что-нибудь», — побуждает себя Вэлери, сидя на краю кровати.
— Поэтому нам и понадобится лицевая маска, которую доставят сюда сегодня или завтра. Необходимо поддерживать постоянное давление, чтобы все оставалось нa месте, когда он начнет есть твердую пищу, разговаривать и тому подобное. Кроме того, она поможет контролировать боль...
Вэлери поднимает глаза, тревога заставляет ее наконец-то заговорить.
— Ему будет больно? Мне казалось, вы говорили о большом количестве обезболивающих?
Ник указывает на капельницу.
— Вот они. Но он все равно будет испытывать дискомфорт... и давление облегчит это.
— Ясно, — говорит Вэлери; тошнота и ужас проходят, пока она собирает сведения, которые понадобятся ей для выхаживания сына. — Значит, сейчас он может пить?
Ник кивает.
— Да. Он может пить жидкости, а завтра или послезавтра мы добавим мягкую пишу. Кроме этого, ему нужен покой. Абсолютный покой. Правильно, парень? — спрашивает Нику Чарли, снова открывшего глаза.
Мальчик моргает, еще слишком заторможенный после наркоза, чтобы говорить.
— Правильно, — отвечает за него Вэлери.
— Ну что ж, — произносит Ник, снимая перчатки и баскетбольным броском посылая их в корзину для мусора, стоящую в углу. С удовлетворенным видом попадает. — Я вернусь.
