Азиз был арестован дней через пять после того, как «Рандеву» снова открылся. Он пробыл в заключении не более двух суток, но еще через несколько дней одного за другим закрыли троих «пушеров» из свиты Каратиста. Султан продолжал появляться у нас, но свита его теперь тряслась при виде полицейских, которые патрулировали район вокруг «Рандеву» и прочих злачных мест, обосновавшихся рядом. Впрочем, «пушеры» и не отсвечивали у нас так заметно — они старались побыстрее исчезнуть, принеся добычу. Следствием этого стало то, что Султан теперь часто бывал один или в обществе одного-двух человек, как правило, кого–то из своей дальней или ближней родни.
— Анна, — однажды обратился он ко мне, — присядь. Есть разговор.
— Слушаю, — я оказалось снова в опасной близости от него, и поневоле сжалась от тяжелой агрессивной энергии, исходящей от этого человека. На этот раз он не предложил угостить меня, а сразу перешел к главному.
— В последнее время кто–то хочет сделать мне подляну, — начал Каратист многозначительно. Я молчала, и он продолжил: — Ты, может быть, в курсе, что у меня есть свои люди наверху.
Он поднял вверх сильный палец с желтоватым ногтем. Я не обратила внимания и на этот жест.
— Так вот, я хочу, чтобы те, кто это затеял, знали, что их места вместе с ними самими прикрыть так же просто, как и моих людей. Ты понимаешь, о чем я?
— Нет, Султан, — покачала я головой. — Даже не догадываюсь.
— Куссохта, — выругался он, — а где Саня? Я его уже давно не видел.
— Он уехал, — сказала я. — Ты хотел с ним переговорить?
— Да, передай ему, — он отвернулся к сцене, теряя интерес ко мне.
— Хорошо, — я отправилась на кухню, где хозяйничал шеф-повар Толик вместе с помощником, и оттуда набрала номер Сани и повторила ему весь разговор.
— Отлично, — в голосе Сани звучали довольные нотки. — Это все?
— Да.
— Перезвони, если будут новости.
— А если он спросит, сказала ли я тебе?
— Отвечай, что да, но когда я буду, ты не знаешь. Я же тебе не подотчетен?
— Окей.
— Аня! — позвал меня Толик. — Я не хотел мешать, но Марьяна тебя ищет.
— Что, проблема меня найти?
— Ты была занята, а она, кажется, хочет сказать что–то наедине.
— Кивни ей, пусть войдет, — сказала я. В принципе, это была штатная ситуация, когда я использовала кухню для тайных разговоров с работницами — в раздевалке и туалете всегда было множество посторонних ушей. Раньше Саня заводил девушек для приватных бесед в рабочие комнаты, но мне там не нравилось — слишком многое напоминало в них о том, что я и желающая исповедаться стриптизерка по сути мало чем отличаемся.
