— Да. Рановато помирать, — кивнул я, пошевелившись. Болевые блокираторы пока отключились, и вывихи с растяжениями отозвались болью. Я поморщился и глухо коротко простонал.
— Ты ранен? — осторожно спросили из темноты.
— Пустяки. Заживёт.
— Меня тоже потрепало. А купаться в канализации ненавижу! Чуть не подстрелили, гады! Хех… Ну, я везунчик, а? Впрочем, ты тоже, кажется…
— Да уж, — я улыбнулся чуть шире. Парень явно очень молод, хорошо, если военную академию успел закончить.
— Вшили-то недавно? — спросил я, устраивая больную ногу удобнее.
— Имплантанты-то? Ну… Ну недавно, и что?
Точно, совсем сопляк. По голосу слышу, обиделся слегка.
— Ну ладно, что уж там! Я тоже всего пять лет как вшитый.
— Помогает ломать-то?
— А то! В щепки!
Парень в темноте коротко рассмеялся. Бедняга. Нервы. Наверняка первый рейд. И сразу срыв? Салага, подумал я тепло. Ничего, обточит тебя жизнь. Если во втором рейде не разнесут на клочки. Чтобы поддержать его, я тоже посмеялся едва слышно.
— Слушай, а тебе не было страшно? — прошептал мальчишка через несколько минут тишины, пока над нашими головами грохали взрывы.
— Страшно? — я пожал плечом. — Да нет, привык уже. Хотя, наверное, в первый раз было страшно. Это же твой первый рейд?
— Ну… Да… Так заметно?
Ой, да мы сконфузились! Я засмеялся уже гораздо искренней.
— Вообще-то, заметно. Болтаешь много. Смотри, как бы враг сюда не заглянул.
Мальчишка замолк. Надолго замолк.
— Эй… Ты тут? — нарушил я тишину.
— Они моего напарника убили.
Что странно, в его голосе не прозвучало ненависти или большого сожаления. Наверняка, эмоциональные стабилизаторы в мозгу уже вшиты. И правильно, зачем эти привязанности? Надо тоже подумать о таком имплантанте. Хотя, друзей среди соратников у меня нет, зачем мне эти стабилизаторы? Я и так не грущу ни по кому из погибших. Впрочем, и обо мне никто грустить не станет.
— Не переживай, — зачем-то сказал я. — Это война. Всегда кто-то погибает.
— Надоела эта война, — буркнул мальчишка. — Скорей бы их размазать уже, правда?
— Да уж, — кивнул я, — Но, как мне кажется, так просто не размажешь. Уж сколько раз пытались.
— Ничего. Всё равно рано или поздно размажем.
Мне понравилась уверенность и задорная злость, прозвучавшая в голосе мальчишки.
— Так держать, солдат, — подбодрил я его. — Кстати, о солдатском долге. Кажется, мы с тобой засиделись тут. Надо бы вылезти из норы да помочь своим.
— Да, наверное, — согласился со мной парень, без особого энтузиазма, впрочем.
