«Моя позиция определялась главным образом тем, что сказал мне американский банкир. Я имею в виду Кларенса Диллона, представлявшего банкирский дом «Диллон, Рид и К°», с которым мы были в весьма дружеских отношениях».
Тиссен финансировал движение гитлеровской партии. Впоследствии, рассорившись с нацистами, он написал книгу, название которой — «Я платил Гитлеру» — звучало горьким упреком бесноватому фюреру, напоминанием о том, что именно тиссены, флики и прочие магнаты крупного капитала Германии возвысили фашистского диктатора, открыли ему дорогу к власти.
Джеймс Форрестол был обязан банку «Диллон, Рид и К°» всей своей карьерой. Поступив в банк в 1916 году, сразу же после окончания Принстонского университета, Вине, как называли тогда будущего банкира, проявил недюжинный талант стяжателя. Уже через семь лет он был совладельцем банка, а в 1937 году сменил Кларенса Диллона на посту президента.
Уже после того как Форрестол, повинуясь таинственному побуждению, добился поста заместителя министра военно-морского флота, он был (в 1941 и 1942 годах) членом правления американского треста «Дженерал анилайн энд филм», игравшего в США роль главного филиала германской сверхмонополии — концерна «ИГ Фарбениндустри», осужденного после войны как концерн — военный преступник.
Многое из деятельности Форрестола остается пока покрытым тайной. Но известно, что он возглавлял те силы в Вашингтоне, которые активно — и небезуспешно — затягивали выполнение Соединенными Штатами их союзнического обязательства — открыть в Европе второй фронт против гитлеровской Германии. Видимо, перспектива разгрома Германии, возможная потеря капиталов, вложенных в ее промышленность, пугала его больше, чем — не исключенная теоретически — возможность военного поражения США в войне.
Именно поэтому Джеймс Форрестол присутствовал на совещании комитета по координации военной разведки, на котором обсуждался проект программного задания работникам военной и военно-морской разведки, направляемым в Москву, где в связи с войной значительно расширялся аппарат военного представительства США.
Много лет спустя в американской прессе промелькнуло сообщение, из которого стало ясно, что военный министр Генри Стимсон[3] возражал в то время против развертывания агентурной разведывательной деятельности в СССР. Нокс держался нейтрально в этом вопросе, а Форрестол настойчиво добивался того, чтобы возможности, предоставляемые развертыванием союзнических отношений с СССР, были использованы для создания американской шпионской агентуры и для такой разведки, которая обычно ведется против военного противника. Форрестола, в частности, весьма интересовали морские подходы к крупнейшим гаваням и портам СССР.
