— Отконвоируйте пока в камеру, — бросил комендант двум рослым патрульным. — А после совещания я сам к вам зайду. Заберу её на дознание.
Он снова оценивающе оглядел пленницу, и на его губах мелькнула лукавая улыбочка.
— Опять та же проблемка, — тут же с неуместной весёлостью брякнул внутренний голос.
— Заткнись, — мысленно бросила ему Дара, обрадованная выпавшими ей минутами спокойствия. Пусть это совещание длится целый день, с надеждой пожелала она и поплелась вслед за одним из конвоиров.
На улице она бросила победный взгляд на уезжающий грузовик, который, громко тарахтя, пытался развернуться на неширокой бетонной дорожке. Что же, хотя бы эти теперь не причинят ей боли и унижения.
— Не останавливаться! — раздался за спиной злой окрик, и она, вздрогнув, ускорила темп, который совсем незаметно для себя сбавила, глядя на неловкие маневры расхристанного «тарантаса», доставившего её сюда. — Останавливаться нельзя, — уже спокойней добавил идущий сзади конвоир.
Они миновали пост, где первый конвоир показал часовому пропуск — клочок бумаги с печатью, выданный комендантом, и направились к длинному одноэтажному бараку. Постройка выглядела довольно плачевно и удручающе: выщербленные и покосившиеся стены непонятного размытого дождями цвета, проржавевшие решётки на окнах с разбитыми стёклами, нелепая зелёная дверь. Настроение у Дары, при виде такого пренебрежения к условиям для арестантов, пропало, и она несколько раз тяжело сглотнула слюну. Восточная башня замка Арьяка, где она провела два месяца в ожидании суда, и та выглядела не так страшно.
Внутренний вид барака не отличался от наружного. Только вдобавок здесь ещё стоял спёртый, тяжёлый дух, от которого Дару вновь начало тошнить. Она стиснула зубы и, как обычно в таких ситуациях, стала вспоминать родной дом и дворик. Во дворе всегда пахло сеном, парным молоком, суховатым запахом дерева от двух сложенных у амбара поленниц. А в душные июльские ночи было просто не продохнуть от аромата фиалок, так обожаемых её мамой. Именно поэтому эти щедро благоухающие цветы и были рассажены маленькими островками по всему дворику.
Они подошли к двум охранникам, которые сидели за массивным деревянным столом и с азартом играли в какую-то игру. На столешнице лежал прямоугольник из картона замысловато расчерченный синими и красными линиями, а на нём с десяток небольших чёрных шайбочек. Один из охранников передвинул ближайшую от себя шайбочку чуть вправо, и подавшись вперёд, взял у конвоира протянутый пропуск. Несколько секунд без всякого интереса рассматривал его, потом кивнул и с неохотой поднялся.
