Но рыться не пришлось. Еда оказалась сверху. Мысленно поблагодарив Вика за сообразительность, Дара оживленно извлекла из рюкзака пышный кругляш хлеба, одну банку консервов и пару небольших и очень твёрдых на ощупь плодов. Достала из-за пояса нож бородатого и приставив остриё к консерве, замахнулась, чтобы ударить по рукоятке. Но вдруг, словно что-то вспомнив, бить не стала, а поднесла нож к лицу. Разглядела его с обеих сторон, скривилась.
Полминуты она тщательно отирала лезвие о траву, вспоминая, как пузырился воздух на шее бородатого, как текла кровь. Потом снова придирчиво рассматривала. Вроде чисто.
Помучившись, она кое-как вскрыла банку. Вдохнув запах мяса, отломила краюху и тут же откусила почти треть. От обильного слюнотечения больно свело скулы, но она не перестала жевать, а даже напротив, поддев ножом кусок мяса, отправила его вслед за хлебом. С набитым до отказа ртом, попыталась откусить ещё и от плода, но у неё не получилось. Задвигала челюстями энергичней, давясь и пищей и смехом. Со стороны она, наверное, походила на обезумевшего с голодухи хомяка.
Наконец, во рту освободилось место для плода и она с жадностью вгрызлась в него зубами, но тут же скривилась. Он был очень горьким, напомнив противную редьку из детства. Тогда она от неё отказывалась, лучше уж кашу с маслом жевать, чем такую гадость, но теперь голод заставил её снова и снова вгрызаться в неприятный плод, кривясь, но продолжая есть.
Когда Вик вернулся во второй раз, Дара уже успела насытиться и даже два раза совсем неприлично отрыгнуться. На плече парня висела большая сумка, которую он довольно легко снял и бросил на землю. В левой руке Вик держал лопату с коротким черенком.
— Одежда, — коротко объяснил он, и кивнув на лопату, добавил. — Дядьку похоронить надо, а-то не по-тириански как-то.
Дара только согласно кивнула. Тириан Лидос — главный бог в пантеоне местных теплокровных. Тор об этом рассказывал.
— Отвернись, — попросила она, подтянув сумку поближе к себе.
— Ой, извините, — Вик смущённо улыбнулся и повернулся к Даре спиной. — Я там обувку брата двоюродного взял. Ему пятнадцать, так что вам в самый раз должно быть. И штаны его взял. Но вы не переживайте, они стираны. А кофты две — это тёткины. Из комода, снизу самого. Она и не заметит, я вам обещаю. А женские… эти, ну, всякие там, я брать не стал. Я и не знаю, где они у неё лежат.
Пока Вик рассказывал, Дара торопливо стаскивала с себя огромную одёжу бородатого, и натягивала украденные у тётки, почти её размера вещи. Хотя, украденные они большей частью были у пятнадцатилетнего мальчишки. Эти как раз пришлись впору. А вот кофточки… Дородная, судя по ним, у Вика тётушка.
