Лицо его перекосилось от злобы, и он с силой ударил пикой, стараясь выгнать меня на середину бассейна.
Но на этот раз я приготовился и уперся в сходящиеся углом стенки. Увидев летящий ко мне пустотелый наконечник, я рванулся в сторону. Бамбук проскочил рядом с моим плечом, я вцепился в него и, оттолкнувшись пятками от стены, пружинисто, как торпеда, рванулся из угла.
Я крепко держался за конец пики, а Сэм не выпускал свой: результат не заставил себя ждать — хозяин потерял равновесие.
Он выпустил бамбук, уже падая в воду. Серая тень устремилась ему навстречу. Я подплыл к краю бассейна и вылез из воды, отгоняя прочь мысль о том, что мне следует обернуться и посмотреть.
Мартин Уоделл
Внезапно — после хорошего ужина
Деннис покоился в окружении своих родственников, хотя и не ощущал их присутствия. Внутри склепа было темно, а внутри его гроба — еще темнее. Он был жив, а окружающие мертвы, и все они собрались в одном месте.
Это сильно осложняло дело, но Деннис еще не настолько пришел в себя, чтобы это осознать. Если ему в его нынешнем полубессознательном состоянии и снился какой-нибудь сон, то это могло быть воспоминание о роскошном ужине в Олд Лодж Инне и о предпринятой после ужина продолжительной прогулке в Эйферхилл через холмы в прекраснейшем из осенних миров. На этой возвышенной ноте его жизнь, по всей вероятности, и оборвалась. Теперь он возлежал в холодном, сыром склепе, наполненном особым тошнотворным запахом, источником которого могла быть лишь начавшая разлагаться бабушка, похороненная им же, Деннисом, на минувшей неделе.
Очевидно, Деннис спокойно отошел во сне. На лице его не было следов той безнравственной жизни, которую он вел, — оно лицемерно отражало лишь набожную невинность, не подходившую этому человеку в той же степени, в какой сумело овладеть его тетушкой, последней в их роду. Впрочем, то, что случилось с Деннисом, не показалось бы достойным удивления, если знать, что его отец и дед отошли точно таким же образом: внезапно, после хорошего ужина. Брат его Уильям, к счастью, умер на военной службе и был оплакан человеком, которому пришлось соскребывать Уильяма со стены, по которой тот был размазан. Пожалуй, Уильяму повезло.
Так вот, кончина Денниса не огорчила никого. Что касается тетушки, то та была очень довольна. Бабушка, внук и его тетя жили в Эйферхилле долго и постоянно враждовали, поэтому проводы бабушки и внука в последний путь доставили почтенной леди большое удовольствие. Однако ради справедливости следует заметить: она и не подозревала, что, когда Денниса укладывали в склеп к предкам, он легко дышал (совершенно незаметно, в закрытом гробу). При естественном ходе фамильного заболевания «покойничку» требовалось почти четверо суток, чтобы прийти в сознание, а столь солидный срок сам по себе служит гарантией, что никто не услышит яростного стука, если таковой воспоследует.
