Призрачные тени повернули головы и стали прислушиваться. Кое-кто улыбался в темноте, прорезанной пучками мутного света, пробивавшегося сквозь щели в стенках вагона.
— Помните тот кедр, который сожгла молния над пропастью Камачо-куе? — воодушевившись, продолжал Полметра. Почувствовав, что привлек к себе внимание, он стал искать глазами слушателей. — Так вот, в этом дереве было большое дупло.
— Как же, знаем, Гамарра, — отозвался кто-то.
— Мы, значит, дошли до этого кедра, я впереди конвоиров — как проводник. Мне всучили нож, и я расчистил вход в дупло — оно наглухо заросло бурьяном. «Он там», — сказал я; надо мне было что-то говорить. Думал, капитанишка поверит. А он как зарычит и кабаньи клыки оскалил: «Ты что, паскуда, издеваться над нами вздумал?» Я стою ни жив ни мертв, опять меня понос со страху прошиб. «Что вы! — говорю капитану. — Я собственными глазами видел, как Хара залез в дупло». Гамарра пытался воспроизвести ужимки и визгливый голос командира эскадрона. «Как же он мог там уместиться?» — «Э-э, начальник, вы не знаете Хару! Да он сумеет спрятаться даже в норе у броненосца!» — «А может, в постели у твоей сестры, паскуда?» — заорал капитан. Тут я понял, что не смогу убедить его, — расстреляет он меня и глазом не моргнет. «Какая еще сестра? — говорю. — Нет никакой сестры, che ruvichá![53] Хара спрятался здесь, больше я его и не видел…» Тогда капитан отвесил мне здоровенную затрещину. «Лезь туда же», — заорал он и принялся пинать меня сапогами в зад, будто хотел силой впихнуть в дупло, а солдаты вокруг хохотали.
— Мало тебе досталось — надо было тебя подальше запихать, — мрачно буркнул Сильвестре Акино и резко вытянул ногу, которая была прикована к лодыжке Полметра. Кандалы опять загремели. — Не стал бы в другой раз доносить!
— Что ты, Сильвестре! Я же все наврал капитану, чтоб его сбить с толку.
— В том-то и дело, что не наврал, — перебил его бородач. — Накануне, когда нас всех взяли, Кирито действительно спрятался там.
— Не может быть! — От удивления у Гамарры глаза полезли на лоб.
— А если б они его схватили, ты был бы виноват!
— Но я думал….
— Запрячь бы тебя и этого лейтенанта Беру в одну упряжку, — с отвращением протянул Сильвестре. — Ему ничего не стоило выдать своих товарищей…
— Но его ведь тоже схватили…
— Это они для вида! Гад, еще революционером прикидывался! Надо было с самого начала держать с ним ухо востро.
— Сильвестре, — пробормотал Полметра упавшим голосом, — думаешь, лейтенант и вправду предал нас? Ведь его чуть не расстреляли как заговорщика…
