— Ну что-же, дитя мое, — сказала она, — быть можетъ теперь ты и не можешь работать по хозяйству, но со временемъ научишься, вѣдь сразу не поставятъ тебя на тяжелую работу.
— Какъ же, не поставятъ, — отвѣчала я:- если я не съумѣю чего сдѣлать, меня станутъ бить, служанки навѣрное будутъ меня бить, чтобы заставить дѣлать тяжелую работу, а я маленькая дѣвочка и не могу этого дѣлать.
И я снова принялась плакать и не могла выговорить ни одного слова. Это такъ сильно растрогало мою добрую няню мать, что она рѣшила не отдавать меня въ услуженіе и сказала, чтобы я не плакала и что она посовѣтуетъ мэру отдать меня въ услуженіе только тогда, когда я подросту больше.
Но ея обѣщаніе не удовлетворило меня; одна мысль идти въ услуженіе казалась мнѣ такой ужасной, что еслибы меня увѣрили, что это случится только тогда, когда мнѣ исполнится двадцать лѣтъ, то это было бы все равно; я плакала постоянно, я боялась, что такъ или иначе, а должна буду служить.
Когда моя няня увидѣла, что я не успокоилась, она разсердилась и сказала:
— Чего тебѣ еще нужно, вѣдь я тебѣ говорила, что ты пойдешь въ услуженіе, когда подростешь больше.
— Да, — сказала я, — но все равно, рано или поздно, а я пойду.
— А что же? неужели ты такая глупая, что хочешь сдѣлаться барышней?
— Да, — сказала я и заплакала отъ всего сердца, разразясь громкими рыданіями.
Какъ и слѣдовало ожидать, это заставило разсмѣяться старую няню.
— И такъ, мадамъ, вы дѣйствительно желаете быть барышней, но какъ же вы сдѣлаетесь барышней, неужели, благодаря кончикамъ вашихъ пальцевъ?
— Да, — наивно отвѣчала я.
— Ну, посмотримъ, что можно ими заработать, — сказала она — сколько ты можешь получить, если будешь работать цѣлый день?
— Шесть пени пряжей, — сказала я, — и восемь пени шитьемъ толстаго бѣлья.
— Увы! бѣдная барышня — сказала она, продолжая смѣяться, — съ этимъ далеко не уйдешь.
— Этого будетъ для меня довольно, если вы захотите оставить меня жить съ ваии.
Я говорила такимъ умоляющимъ тономъ, что сильно тронула сердце доброй женщины, какъ разсказывала она мнѣ потомъ.
— Но этого будетъ мало, даже на то, чтобы содержать тебя и покупать тебѣ простую одежду, а на какія же деньги шить хорошія платья для маленькой барышни? — спросила она.
Все это время она улыбалась, глядя на меня.
— Тогда я буду больше работать и буду отдавать вамъ всѣ свои деньги.
— Но я говорю тебѣ, что этого будетъ не достаточно, бѣдное мое дитя, этого едва хватитъ на твою пищу.
